Жизнь это театр

Продавать сочинения Людмилы Стефановны Петрушевской в книжных магазинах сегодня не следует ни в коем случае. Там выставлены отличные романы (максимум по сто страниц в каждом), от которых за три метра разит страстями – одноразовыми, как пластмассовые тарелки, и эффективными, как синтетические моющие средства. Их производители свято соблюдают закон о правах потребителя: тебе обещали на форзаце несколько часов развлечения – ты их и получишь. Безо всяких неприятных последствий. Все по-честному.

А здесь – сплошной обман. Жизнь у Петрушевской, несмотря на название сборника, совсем не театр. Но в заглавии уже есть проговорка. О режиссере самодеятельности (тема, хорошо знакомая автору-драматургу, чьи пьесы двадцать лет не пускали на профессиональную сцену) в рассказе, давшем книге название, говорится: “Вот так изучать жизнь было у Саши, видимо, девизом, жизнь это театр, только этот театр совершенно не годился для переноса на сцену, подруга из управления ни за что бы не разрешила такие дела, зритель бы плевался, во-первых, зачем мне это, я такой театр и дома каждый день вижу”.

Причем поначалу-то кажется, что все нормально. Короткие рассказы. В них – забавные персонажи, чудики и чудачки. Как на сцене провинциального театра-варьете, где лилипуты откалывают забавные номера: женятся, например, или влюбляются – мимолетно, случайно, курортно. А потом вдруг в какой-то неуловимый момент мир переворачивается. Простодушная и нелепая санаторная давалка предстает боттичеллиевской Венерой, и ты вдруг понимаешь – это у них настоящая жизнь и настоящие чувства, а у тебя – благополучного, сидящего в мягком кресле, – нелепая дешевая антреприза. И не ты на них, а они на тебя требовательно смотрят в упор и ждут чего-то.

Эти волшебные превращения и есть то главное, что не устает показывать в своем персональном театре Петрушевская. И равных ей в этом искусстве нет: русским писателям ее калибра (Ремизову, Мамлееву, Достоевскому) не очень-то хотелось, чтобы их герои оказались живыми людьми и чтобы “театр” их прозы стал жизнью. Русский писатель стыдлив и робеет показать человека в его сиянии: вдруг засмеют.

А Петрушевская, похоже, со временем почти полностью перешла на сказки, чтобы этой неловкости и для себя, и для читателя – было меньше. Но здесь, в этом авторском “Избранном”, сказок нет. Условности остались за кулисами, неловкости не избежать, и свою собственную жизнь придется пересматривать заново после каждого короткого рассказа: а как бы я поступил в таких обстоятельствах? В конце книги читателя ждет “Время ночь” – небольшой роман о несчастных женщинах времен развитого социализма, который уже 15 лет играют в виде моноспектакля по всему миру. В том числе и там, где ни про какой социализм и слыхом не слыхивали.

Книжка с обманным названием составлена автором так, чтобы носить ее с собой – долго не вынимая из сумки – и, чтобы не ломало от жизни, время от времени закидываться рассказом-другим. В гомеопатических дозах.