Белый тигр (2012 год)

Из сгоревшего «Т-34» вытаскивают водителя (Алексей Вертков) — на теле ни живого места, 90 процентов ожогов, парня готовятся хоронить в ближайшем перелеске. Но погорелец не только ударными темпами идет на поправку (причем с полной регенерацией кожи), но и обнаруживает мистическую связь с неубиваемым немецким танком «Белый тигр» — тот в одиночку погубил уже пару танковых батальонов и самим фактом своего присутствия в белорусских лесах грозит контрнаступлению советских войск. Маршал Жуков дает директивы: панику — отставить, «Белый тигр» — ликвидировать, названного Найденовым механика-медиума — перевести в экипаж специально под эту ликвидацию заточенной экспериментальной модели «Т-34». Первый час «Белого тигра» — классическое «папашино кино» российского извода. Великая Отечественная, увиденная сквозь толстые линзы еще брежневского надрыва. Робкий, неакцентированный патриотизм — проявляющийся скорее в кряжистости, подчеркнутой русскости лиц главных героев, чем в сценарных и режиссерских решениях. Ремесленнический пафос вроде бы главных здесь танковых баталий — фашистский по своей природе, как и любое старательное военное кино. Повод усомниться в унылой простоте намерений режиссера «Тигра» (и главы «Мосфильма») Карена Шахназарова обнаруживается с первого появления пресловутого немецкого танка в кадре. Звучит Вагнер, экран медленно разрезает силуэт башенной пушки — и нечаянный фрейдистский эффект этой странной картины можно было бы списать на режиссерскую любовь к мощным решениям. Если бы не концовка. Разрешения танковой дуэли так и не происходит — и «Тигр», и «Т-34» со своим безумным водителем едут не то в утиль, не то в призрачный танковый рай. Вместо катарсиса гусениц и шестеренок, этого маленького милитари-оргазма, Шахназаров вдруг представляет зрителю оргазм ревизионистский — Германия капитулирует, ее женщины плачут, плененный Кейтель униженно дегустирует клубнику со сливками, Гитлер не без достоинства произносит речь об очищающей силе войны. К сожалению, до конца понять, что именно Шахназаров имеет этим в виду, не получается. Наверное, подразумевается, что танки танками, но подлинная война ведется в кабинетах штабов и умах мыслителей, а самый честный способ показать бой — отказаться от его изображения вовсе. Но клубника-то со сливками чем не угодила? Видимо, тут уже что-то личное.