Магазинные воришки (2018 год)

Где-то посреди Токио в неприметной лачуге обитают Осаму и Нобуе — жертвы японской рецессии и давно позабывшие страсть супруги. У обоих не все ладно с работой: он перебивается случайными заработками на стройке, она — впахивает за гроши на швейной фабрике. Помимо них, в доме есть еще три рта: бабушка, живущая на пенсию погибшего мужа, ее взрослая внучка — работница пип-шоу, и приемный сын Шота. Последнего Осаму с малых лет учит мелким магазинным кражам ради выживания, надеясь однажды услышать в ответ заветное «папа». Как-то вечером, возвращаясь с одной из таких нелегальных вылазок в супермаркет, они находят замерзающую на балконе девочку Юри. Приютив у себя голодного ребенка сначала на пару дней, герои в итоге решают оставить ее насовсем, не подозревая, к каким разрушительным последствиям для семьи это приведет. О новой картине японца Хирокадзу Корээда может сложиться обманчивое впечатление, что это пафосное социальное высказывание, на голубом глазу обличающее нравы современного японского общества. Еще с премьеры в Каннах, где режиссер выиграл «Золотую пальмовую ветвь», о фильме звучали мнения, в особенности от российских журналистов, как о бесстыдном слезовыжимательном аттракционе, чья единственная функция — пощипать зрительские нервы крупным планом шамкающей старушки или бездомного ребенка. Разумеется, реально картина сконструирована совсем иначе. За каждым из пяти главных героев фильма, от плутоватой бабушки (последняя роль японской звезды Кирин Кики) до наивной пятилетки Юри, тут кроется живой, любовно прописанный бэкграунд, который постепенно приоткрывается на протяжении картины, чтобы в финале без всяких манипуляций сложиться в драму широких мазков. Не случайно лейтмотивом через весь сюжет картины проходит и по-философски отвлеченная сказка про мелких рыбок, объединившихся в противостоянии большому тунцу — ее не знающий школы Шота вычитывает в потрепанном учебнике по японскому языку. Эта нехитрая аллегория, полностью объясняющая все, что происходит как на экране, так и в реальной жизни — единственное, что режиссер позволяет себе проговорить вслух, в остальном оставаясь непроницаемым фиксатором человеческих судеб. Так или иначе, один из ключевых японских режиссеров нашего времени, Корээда едва ли снимал свой фильм ради высокой морали или дешевых эмоций. Его интересуют не парадоксальные трансформации института семьи, рождающиеся в современном кризисном мире (прежде всего в Японии), как может показаться на первый взгляд, а зыбкость человеческого состояния в целом — тема, которая, помимо «Воришек», главенствовала еще как минимум в одном фильме из Каннского конкурса этого года — корейском «Пылающем». Как и Ли Чхан-дон, Корээда сознательно не предлагает никаких решений, давая понять, что нам еще далеко до гуманистического финала. И это намеренное отсутствие четкой позиции по актуальным вопросам, пожалуй, единственное, что может помешать фильму стать по-настоящему международным хитом (и, например, выиграть «Оскар»). Впрочем, если вы не проспите все, что случится в ленте между началом и концом, то сможете обнаружить, что ответ, вполне по-восточному, лежит на поверхности.