Две королевы (2018 год)

Протестантка Елизавета правит Англией. Католичка Мария — Шотландией. У Марии намного больше прав на английский престол — в ее жилах течет кровь Стюартов, тогда как Елизавету признали незаконнорожденной. Елизавету назовут королевой-девственницей, Мария выйдет замуж трижды и будет обезглавлена за заговор против английской короны. Короче говоря — все мы знаем эту историю. И тем не менее, «Две королевы» оказывается фильмом, мягко говоря, неожиданным.

Во-первых, он снят по грандиозному труду историка Джона Гая, который несколько далек и от Шиллера, и от Цвейга, и вообще от общепринятых взглядов на конфликт двух королев и личность Марии Стюарт. Во-вторых, сценарист «Карточного Домика» Бо Уиллемон сделал историю настолько современной и актуальной, что поневоле растеряешься: образ крайне толерантной католички Марии — это не совсем то, что предполагаешь увидеть в исторической картине. Наконец, работа Джози Рурк, скорее идеологическая, чем режиссерская, оказывается по сути печальным размышлением о том, как прекрасен был бы мир, если бы не мужские амбиции, мужская жестокость и мужская слабость. Все вместе взятое можно провозгласить торжеством феминизма в кинематографе — если фильма не смотреть вовсе.

При просмотре же возникает море вопросов, причем даже не исторического, а идеологического толка. Например, для чего было делать из настоящей железной леди Елизаветы меланхоличную Марго Робби, сидящую во тьме и депрессии? Женщина, которая в XVI веке 45 лет правила Англией, в фильме эпохи girl power постоянно идет на поводу у мужчин и живет двумя бедами: невозможностью зачать ребенка и своим уродством, которое так и объясняет с горечью: «Я сама стала как мужчина». Противопоставлена ей Мария, все великолепие и активная жизненная позиция которой заключаются в ее красоте, желании замуж и родить – чему Елизавета и завидует всеми силами души. Приводить такую нечеловеческую многоножку с трагически заломленными конечностями в кинозал современного мира и выдавать за феминизм — все равно что сделать Бриджит Джонс апостолом борьбы за женскую самостоятельность.

На этом фоне уже неважна та событийная каша, в которую превращается первый киноопыт Джози Рурк из-за неумения выдержать темп, выстроить происходящее в цельное объемное полотно. Картина не выигрывает ничего даже от пейзажей и костюмов — прекрасно сшитые из джинсы наряды теряются в небогато освещенных комнатах, где королевы проводят свои дни и ночи, причем Марию сопровождают еще и фрейлины, призванные, видимо, изобразить некий символический безмолвный хор порабощенных. О мужских персонажах можно даже не говорить: их попросту нет. Это театр масок, воплощающих Человеческие Пороки. Даже Дэвиду Теннанту досталась самая длинная борода — но никакой роли. И в конечном итоге все это, возможно, и сработало бы идеологически — при единственном условии: если б создатели пошли до конца и сделали из Марии и Елизаветы не сестер, а разлученную обстоятельствами пару.

Ничего плохого в этом не было бы ни с одной точки зрения — кроме исторической, разумеется. Но история к «Двум королевам» имеет очень небольшое отношение. Как и к феминизму.