Аннетт (2021 год)

По контракту комик Генри МакГенри (Адам Драйвер) обязан шутить так, чтобы в зале никто не умер со смеха. Правда, выполнить это обещание не так-то легко: фанаты восторженно воют, как только их кумир начинает рыгать в микрофон, а голый тощий зад Генри и вовсе способен довести публику до оргазмического инфаркта. Однако пара нелепых признаний — и от власти комика над толпой остаются только воспоминания.

Первым промахом в карьере МакГенри стала его женитьба на оперной певице Энн (Марион Котийяр): фанатки не простили звездному кобелю его влюбленности. А сам он запутался намертво в паутине своих же амбиций: ведь, как выяснилось, его жену публика боготворила сильнее, чем его самого.«Аннетт» Леоса Каракса, дважды ставшая лауреатом Каннского фестиваля — призы за режиссуру и музыкальное сопровождение, — провоцирует на очень странное чувство, нечто вроде ядреного симбиоза восторга и раздражения.

Почему восторг? Во-первых, по своему визуальному выражению «Аннетт» безупречна: над ней работала оператор Каролин Шампетье, уже знакомая по другому фильму Каракса «Корпорация “Святые моторы”». Во-вторых, в кадре актеры мощной органики. В первую очередь это, конечно, Адам Драйвер, сыгравший Мистера Всемогущее Мужское Эго — персонажа притягательного и омерзительного одновременно.

Причину раздражения объяснить сложнее. Скорее всего, дело в том, что Каракс идет демонстративно простыми путями. Все, что касается сюжета, системы характеров, работы с деталями и так далее, в «Аннетт» вызывающе примитивно. Есть главная героиня, и ее тянет к свету, а героя, соответственно, к тьме. Он боксирует в подвале в темном халате — она вся в белом в лучах света поет на сцене о чем-то заоблачном. Он хвастает, что «убивает» своих зрителей. Она говорит, что их «спасает». Он абьюзер, она — жертва. А теперь догадайся, дорогой зритель, кто из них и в самом деле умрет.

С деталями и метафорами у Каракса тоже все просто. Герой называет себя «обезьяной Бога», поэтому самозабвенно жует банан, а его дочь не расстается с плюшевой гориллой. Потом в кадре сгущаются тучи — это значит, что в сердце героини затесалась тревога. Потом начинается шторм — в семейных отношениях кризис.

В общем, будь «Аннетт» обычным фильмом, режиссера за такой «примитивизм» легко можно было бы предать анафеме, однако Леос Каракс все-таки снимает мюзикл (музыку к которому писали Sparks), а у этого жанра, как мы знаем, свои законы. Сложные сюжетные комбинации с мюзиклом не в ладах, и именно это проект спасает.

Другой повод для раздражения — исповедальность. Трудно сказать, подлинная она или это вновь один из элементов эпатажа Каракса. История любви в «Аннетт» — это отражение собственной любовной истории режиссера. Его жена, актриса Екатерина Голубева, умерла шесть лет назад, причины ее смерти вызывают много вопросов, а сам Леос называет себя косвенно виноватым. Да и тестостероновая «обезьяна» Генри МакГенри — это откровенное альтер эго самого Каракса — ближе к финалу они становятся даже похожи внешне. Так что гадайте сами, чего в этих откровениях больше — раскаяния или провокации.В то же время «Аннетт» можно смотреть и под другим ракурсом. Особенность фильма не в том, что у Красавицы случился роман с Чудовищем, а в том, что и Красавица, и Чудовище в данном случае — медиа-персоны и живут в публичном пространстве. И именно публика — это третий лишний в их любовном дуэте, а не дочь и не несчастный дирижер-воздыхатель.

Вообще отношения со зрителем — один из краеугольных камней «Аннетт». Мы следим за ними с первых секунд, когда слышим закадровый голос, запрещающий нам петь и дышать во время фильма, а прощаемся на последней фразе, когда Генри требует: «Прекратите пялиться на меня». «Обезьяна Бога» никогда бы не родилась, если бы не толпа: да, зрителям не понравились сальные откровения о сексе с Энн, но они с удовольствием гоготали, когда МакГенри расстреливал и вешал себя на сцене. И в эксплуатации двухлетнего ангела есть вина публики: протестные реплики были, но они оказались невнятно тихими. Так что «Аннетт» — это не просто исповедь, провокация или притча. Это еще и щепотка сарказма, брошенная Караксом в сторону тех, кто находится по другую сторону экрана.