Матрица: Воскрешение (2021 год)

В финале «Матрицы: Революция» герои Нео (Киану Ривз) и Тринити (Кэрри-Энн Мосс) вроде бы положили конец войне человечества с машинами и добились того, чтобы люди могли выбирать: хотят они жить в Матрице или предпочитают депрессивный реальный мир. Только вот судя по завязке «Матрица: Воскрешение», что-то пошло не так: Нео снова стал Томом Андерсоном, живущим где-то в Сан-Франциско. Он пытается быть «нормальным», но мешают постоянные видения: Андерсону чудится, что он уворачивается от пуль в замедленном времени и летает с Тринити, спасая мир. Психоаналитик героя уверяет: это всего лишь плод его богатого воображения.

«Матрица» для миллионов людей — не просто серия фильмов и одно из главных произведений киберпанка, но еще и линза восприятия поп-культуры как таковой, а то и окружающего мира. Красная и синяя таблетки, например, давно стали крылатыми выражениями, а, когда в фильме кто-то уклоняется от пуль в слоу-мо или бегает по стенам, сразу возникают сравнения именно с «Матрицей». Не говоря уже о том, что мы и сами живем в Матрице — по крайней мере, в этом уже 20 лет убеждены многие, кого впечатлил фильм.

Поэтому прикасаться к франшизе — теперь уже объекту поклонения десятков миллионов человек — без уважительной причины было нельзя. У постановщицы Ланы Вачовски она, к сожалению, нашлась: ей было невыносимо тяжело справиться со смертью матери и отца. В качестве терапии Лана обратилась к своим близким друзьям, которых когда-то создала вместе с Лилли — Нео и Тринити. И решила дать им, а значит, и себе тоже, второй шанс.

Этот контекст, на первый взгляд не касающийся фильма, на самом деле ключевой для понимания «Воскрешения» как произведения. Это не попытка возродить мертвую франшизу ради легкого заработка, а именно что монолог Ланы Вачовски, ее способ привести в порядок собственные мысли. Возможность в очередной раз проговорить, что простые человеческие связи — и особенно любовь — способны преодолеть любую неприятность. Пока жива эмоция, есть и надежда — этот посыл в фильме передается в нескольких ключевых сценах и подчиняет себе логику повествования.

Еще «Матрица: Воскрешение» — очень теплое любовное письмо от Ланы Вачовски всем, кто посвятил «Матрице» часть своей жизни. В фильме вернулись немало персонажей оригинальной трилогии, но значительной движущей силой стали и новички: они тоже в некотором смысле пересматривали «Матрицу» несколько сотен раз, разбирали каждую сцену на детали и заучивали реплики персонажей. Потому многочисленные отсылки — в начале фильма, например, чуть ли не покадрово воспроизведено вступление первой «Матрицы» — органично вплетены в сюжет. Благодаря им «Матрица» как серия словно обретает дополнительную глубину, признает и увековечивает свое наследие.

В то же время как современный блокбастер или новое начало для франшизы «Матрица: Воскрешение» работает посредственно. Конечно, в этот раз Вачовски использует куда более совершенные технологии компьютерной графики и явно больший бюджет, но это лишь позволяет улучшить уже знакомые трюки — принципиально новых идей в новой части нет. То же касается и мира фильма: он стал многомернее и чуть живее, но все еще следует прежним принципам. Даже центральный конфликт все тот же, и спустя столько лет следить за ним уже не так интересно.

Так что «Матрица: Воскрешение» обречена стать неоднозначным кино. Не из-за того, что кому-то может не понравиться реализация и отдельные творческие решения вроде отсутствия фирменной зеленой гаммы. Дело лишь в том, что это во многом умышленный самоповтор — если ожидать от картины слишком многого, очень легко разочароваться. Зато посмотрев «Воскрешение» с правильным настроем, можно полюбить серию еще сильнее.