Нелегал (2021 год)

14-летнему киргизу повезло: во время полицейской облавы, когда он уже сидел в автозаке с другими мигрантами, приехавшими подзаработать в Якутию, его выкупил какой-то местный деляга. Поэтому до депортации дело не дошло. Однако теперь он должен был работать на своего благодетеля — и не важно, насколько законным был этот труд. Впрочем, трудовой кодекс парня не интересовал: он пробрался в Якутию с важной для себя миссией, о которой никому не рассказывал. И при первом же удобном случае безумец сбежал — но лишь за тем, чтобы отправиться пешком через таежную степь в забытый богом поселок, где его ждало какое-то важное дело.

Якутскому кинематографу становится тесно в своем регионе — и «теснота» эта по большому счету экономического характера. Да, одна из особенностей «якутского чуда» состоит в том, что национальные фильмы, выпущенные в региональный прокат, почти всегда окупаются. Вот только возможности этого проката весьма ограничены. Якуты любят свое кино и охотно идут на него в кинотеатры, но рекордная сумма, которую собрал самый кассовый якутский проект — всего 16 миллионов рублей. При этом средние сборы в два раза скромнее: успешные жанровые картины приносят своим создателям 7-8 миллионов. Это значит, что бюджет фильма не может превышать 3-4 миллиона, иначе продюсерам придется подсчитывать убытки.

Однако 3 миллиона рублей — сумма гомерически смешная по меркам любого кинематографа. Ничего путного, кроме дешевых хорроров, на эти деньги не снимешь, да и то придется вкалывать в режиме жесточайшей экономии — к примеру, не платить актерам-любителям за их работу. Поэтому якутские кинематографисты нацеливаются на общероссийский прокат, понимая, что только увеличение потенциальной аудитории поможет снимать проекты дороже — и сделать качественный скачок вперед.

Одним из таких «первопроходцев» стал Дмитрий Давыдов — режиссер-энтузиаст, чей дебютный «Костер на ветру» в 2016-м сумел прорваться на международные фестивали. Четыре года спустя его же «Пугало» — пронзительная драма о ведунье-алкоголичке, лечащей любую болячку ценой собственной жизни — стала триумфатором «Кинотавра», взяв Гран-при и еще несколько важных наград. После этого Давыдов начал всерьез сотрудничать с русскими продюсерами, поэтому его следующий проект «Нелегал» снимался уже на русском и получил субсидию от Фонда Кино.

При этом заряд уникальности, который так поражал в «Пугале», в «Нелегале» гораздо слабее. Частично это связано с выбором сюжета: ведунья-знахарка была персонажем неординарным, обладающим мистическими способностями, тогда как 14-летний киргиз целиком и полностью списан с реальности, да и в истории его ничего необычного нет. Конечно, далеко не каждый подросток отправится без денег и документов в чужую страну, чтобы потом несколько дней пробираться к людям через лесостепь, однако такое вполне возможно.

Так что «Нелегал» привлекает не экзотикой и не выворачивающей наизнанку эмоциональностью, а историей взросления и честным отношением к окружающему миру. Первая часть фильма — фактически путеводитель по миру мигрантов: мы заглянем в автозак во время полицейской облавы, будем продавать куртки на рынке вместе с начинающим продавцом, спать в коробках на улице и так далее. А потом картина словно вырывается на свободу: перед нами бескрайняя якутская лесостепь, смертельно опасная для чужака, но такая родная для тех, кто живет по ее законам и дышит с ней в одном ритме. Эти законы и ритмы юному киргизу придется освоить — и найти на этой чужой для него земле что-то свое.

К сожалению, за этим взрослением главного героя будет следить не так много зрителей: предыдущие попытки якутских фильмов вырваться за территорию своих регионов сенсационных сборов не принесли. И поэтому якутский кинематограф пока такой же нелегал в общероссийском прокате, как и подросток-киргиз в промерзлом Якутске. И все же будем надеяться, что рано или поздно это удастся преодолеть.