Одна (2022 год)

Что вы будете делать, если на высоте 5000 метров ваш лайнер — не дай Бог! — начнет разваливаться на куски? Станете ли бороться за жизнь? 20-летняя Лариса Савицкая никогда не задавала себе таких вопросов, но, когда 24 августа 1981 года в самолет, на котором она летела, врезался военный бомбардировщик, девушка инстинктивно сделала все, чтобы остаться в живых. Ударной волной ее выбросило в проход, но она заставила себя перебраться в ближайшее кресло и сгруппировалась. Очнулась Лариса уже на земле, посреди тайги. Там ей пришлось провести почти трое суток, ведь выживших никто не искал. Никто не мог представить, что в такой авиакатастрофе есть шанс спастись.

История Ларисы Савицкой без преувеличения уникальна. Ан-24, летевший из Комсомольска-на-Амуре в Благовещенск, разваливался в воздухе восемь минут. Все это время девушка была в сознании. И в какой-то момент вспомнила, что за год до этого кошмара видела фильм 1974 года «Чудеса еще случаются», в котором главная героиня остается в живых после крушения самолета. По словам Савицкой, это спасло ей жизнь: она постаралась повторить действия девушки на экране и скопировать ее позу в кресле. И сейчас, давая свое согласие на съемку, Лариса Владимировна говорит, что должна вернуть старый долг: когда-то кино помогло ей, теперь, возможно, картина о ней самой сможет помочь кому-то другому.

Впрочем, выжить при падении — лишь половина чуда. Еще надо было продержаться до прихода спасателей. И вот тут фильм делает шаг в сторону собственных фантазий. Дело в том, что реальность была гораздо прозаичнее и жестче, чем то, что мы видим в киноверсии режиссера Дмитрия Суворова: девушка очнулась рядом с телом своего мужа, а не отправилась за ним в поход в сторону Китайской границы, и никуда не отходила от самолета. Да и отойти она не могла: ее травмы были гораздо тяжелее, чем травмы экранной Савицкой.

С другой стороны, авторов фильма тоже можно понять: многочасовое сидение у самолета — не самый выигрышный материал в плане драматургии. Поэтому выжившая студентка (Надежда Калеганова) мастерит самодельный компас, перебирается вплавь через ледяную речку, устраивает с уссурийской тигрицей гонки с препятствиями и так далее. При этом тигрицу, кстати, можно трактовать как метафору: она символизирует что-то вроде смерти, которая несется за девушкой по пятам. Другое дело, что реальный зверь настиг бы раненую Ларису в три прыжка, а не стал бы гонять ее по тайге, давая шанс потенциальному обеду добежать до Китая.

Все эти придуманные элементы сюжета не являются чем-то катастрофическим: они просто превращают реальную историю в жанровое кино. Гораздо хуже воспринимаются чересчур романтизированные воспоминания героини, которые помогают ей выжить после падения: девушка мысленно разговаривает с мужем (Максим Иванов), советуется с ним, вспоминает историю отношений. Такой прием сам по себе ни плох, ни хорош, но проблема, что эти вставки-воспоминания сняты в стилистике мелодраматического сериала для домохозяек, что совершенно не бьется с намерением Дмитрия Суворова сделать фильм максимально реалистичным. Да и сама романтическая линия пробуксовывает, не успев стартовать, и практически не развивается: после того как мы познакомились с персонажами в их лучезарном «вчера», ничего нового мы о них не узнаем.

На фоне однотонно-слащавого романтика история поиска выглядит гораздо более интересной: веришь и чиновникам, старающимся замять катастрофу, и родителям, которые сходят с ума и пытаются выяснить хоть что-то о своих детях. Веришь даже пилотам вертолета — мелким сошкам, которые рутинно выполняют приказы и не снижаются, хотя видят Ларису.

Как бы то ни было, самая сильная сцена фильма — это момент катастрофы. Трехминутный эпизод изначально хотели снимать одним кадром, но это оказалось чересчур сложным, поэтому склейки в нем все-таки есть. А вот компьютерную графику практически не использовали. Специально для съемок был разработан аппарат-гимбл, имитирующий салон самолета: он трясся, раскачивался, разваливался на куски, а для нового дубля собирался снова. В итоге получилась по-настоящему мощная сцена. Будь таким весь фильм — цены бы ему не было.