Пугало (2021 год)

В патриархальной глуши насквозь промерзшего якутского поселка живет странное существо. «Алкашка вонючая», — говорят про нее местные и, в общем, не ошибаются. Немолодая, но вечно пьяная полуженщина-полузверь (Валентина Романова-Чыскыырай) сутками валяется на полу своего догнивающего сарая, выползая наружу только за водкой и очередной порцией тумаков. На подобные знаки внимания сердобольные соплеменники не скупятся: подростки с азартом плюют в ее сторону, бьют стекла в бомжовой хибаре, а мужики при каждом удобном случае пытаются проверить на пьянчужке силу своих кулаков.

Однако все меняется, когда в округе кто-то заболевает. Тогда к Пугалу идут с подарками и с поклоном, и та лечит всех без исключения: от заикания, от импотенции, от пулевых ранений. Исцеляет она каким-то древним и никому не понятным способом — входит в транс и, воя как зверь, забирает болезнь «клиента» себе. После таких сеансов излечившиеся пулей вылетают из ее лачуги и бегут не оглядываясь. И не видят, как их спасительница бьется в судорогах и харкает кровью, ведь за любое врачевание она платит своим собственным здоровьем.

После отмены локдауна хвастаться нашему кинематографу пока было нечем. Нельзя с уверенностью сказать, что пациент мертв, но его состояние вполне можно диагностировать как «стабильно тяжелое». Дело даже не в том, что большая часть сегодняшнего кинопрокатного репертуара — это так называемые «народные» комедии, снятые быстро и практически без затрат: как финансовых, так и творческих. А в том, что сделан этот киномусор откровенно убого: фильмы лепятся по самым примитивным формулам и шаблонам, а продюсерский диктат лишает даже потенциально интересные проекты малейших признаков индивидуальности. До проката все чаще и чаще стали добираться фильмы с серьезными проблемами технического характера — произносимые реплики не совпадают с артикуляцией, видно, что зрители на трибунах стадиона «размножены» на компьютере и другие оплошности.

Исключения встречаются, но они до обидного редки. Поэтому «Пугало» якутского режиссера-самоучки Дмитрия Давыдова, получившее Гран-при на прошлогоднем «Кинотавре», — это луч света в темном царстве отечественного кино. Оно снято предельно честно. Давыдов говорит о том, что знает, и о том, что важно для него самого. В его кадре Якутия — почти нищая, промозглая, полупьяная и до предела реалистичная, узнаваемая, настоящая. Однако демонстрация покосившихся заборов и убогого быта — вовсе не самоцель для автора. Это просто данность, в которой живет регион — и, следовательно, герои фильма. На этой основе Давыдов снимает по-настоящему Большое Кино: внимательное к человеку, визуально безупречное и ищущее точки соприкосновения между сиюминутным и вечным.

В «Пугале» все просто и сложно одновременно. Оно очень выразительно по своему визуальному языку — но никакого декларированного эстетства в нем нет. Фильм самобытен в лучшем смысле этого слова: здесь ощущается дыхание Севера, влияние мифологического сознания и мифологического «багажа» коренного народа Якутии. Тем не менее история изгоя-юродивого, жертвующего собой ради тех, кто его не принимает — это история, существующая вне временного или географического контекста.

Интересно и то, как «Пугало» воссоединяет низменное и высокое. «На лицо ужасная, но добрая внутри» пьянчужка в вонючих лохмотьях, опухшая от водки и одиночества, в какой-то момент превращается в северную Мадонну, отдающую на распятие саму себя (потому что ребенка, которого она могла бы отдать, у нее отняли несколько десятилетий назад). Отталкиваясь от самого дна, Давыдов внезапно поднимается на недосягаемую высоту, рассказывая историю, в которой полным-полно «бытовизмов», если говорить языком притчи. И при этом — что тоже важно! — фильм остается предельно понятным, легким для восприятия и беззастенчиво зрительским. Так что по возможности постарайтесь его не пропустить.