Вестсайдская история (2021 год)

Конец 1950-х. Манхэттен. Район Вест-Сайд вот-вот должен превратиться в руины, на которых позднее построят масштабный Линкольн-центр. А еще это место, где белая Америка, представленная выходцами из Европы (ирландцы, итальянцы, евреи и поляки), лицом к лицу встречается с пуэрториканскими эмигрантами. Столкновение на почве расовой неприязни неизбежно — Нью-Йорк всегда был бойцовским рингом для национальных банд. Вот и в бетонных джунглях Вест-Сайда властвуют две группировки: потомки белых эмигрантов «Ракеты» (Jets) и пуэрториканцы «Акулы» (Sharks), постепенно заселяющие район.

В череде кулачных встреч двух банд находится место и запретной любви, очередной итерации бессмертной шекспировской пьесы «Ромео и Джульетта». Бывший предводитель «Ракет» Тони (Энсел Элгорт), отошедший от дел из-за уголовного преследования, на школьном балу с первого взгляда влюбляется в пуэрториканскую красавицу Марию (Рэйчел Зеглер). Их чувства на фоне разгорающегося конфликта могут стать единственным шансом на примирение и одновременно точкой невозврата, когда отыскать межнациональное понимание будет уже невозможно.

С премьеры первой киноадаптации мюзикла Леонарда Бернстайна и Стивена Сондхайма прошло ровно 60 лет. «Вестсайдская история» 1961 года — абсолютная классика кино, один из самых титулованных фильмов в истории, обладатель десяти «Оскаров», включая награду за «Лучший фильм». Еще мальчишкой Стивен Спилберг до дыр заслушивал пластинку с нетленными хитами оригинального фильма и спектакля, а уже будучи зрелым режиссером, чье имя первым стало ассоциироваться с большим кино, мечтал снять мюзикл. И вот легендарному постановщику уже 74 года, в его фильмографии чего только не найдешь: и военное кино, и фантастические триллеры, и любимые блокбастеры, но за мюзиклы он не брался никогда. До «Вестсайдской истории».

По словам Спилберга, лента должна была появиться еще 25 лет назад, но режиссер тогда не был к этому готов, ему «требовалось немало наглости и смелости». При этом его «Вестсайдская история» — оммаж прежде всего оригинальному мюзиклу, а не фильму Роберта Уайза. По крайней мере, так говорит сам Спилберг.

Хотя отличий от первого киномюзикла в его фильме не так уж и много. На первый взгляд они вообще кажутся косметическими, но при детальном рассмотрении становится понятно, что в картине Спилберга действительно много полезных новшеств. Во-первых, Стивен отказался от излишней театральности — теперь в кадре вместо некоторых белых американцев, играющих пуэрториканцев, появляются настоящие пуэрториканцы и другие испаноговорящие артисты. Как раз то, за что ратует Голливуд в последние годы. Да и в целом предпочтение было отдано молодым, еще неизвестным актерам. В частности, 20-летней Рэйчел Зеглер, вдохновенно и наивно исполняющей главную роль, будто за ее плечами есть опыт съемок в бесчисленном множестве мюзиклов. Из больших звезд здесь только поющий Энсел Элгорт — и тот скорее неудачное кастинговое решение.

Нью-Йорк у Спилберга превращается в живой, дышащий организм. Романтика улицы доведена до абсолюта: дворы кишат низко свисающими бельевыми веревками, а кирпичные стены соседствуют с монолитными зданиями и строительными площадками. Во многом атмосфера большого города 1950-х обязана коронавирусу. Вместо того чтобы снимать в специально выстроенных декорациях, Спилберг и его команда в самый разгар пандемии вышли на пустующие улицы, на которых камера Януша Камински получила полную свободу. Съемка, построение кадра и выбранные ракурсы изумительны — оператор имеет все шансы забрать свой третий «Оскар» или хотя бы получить номинацию, иначе это будет просто кощунственно. Как можно не оценить уникально снятые бои-танцы двух группировок, временами напоминающие бразильскую капоэйру?

Еще одно качественное отличие новой «Вестсайдской истории» от других версий — блестящее и точное сценарное углубление, насколько это вообще возможно для мюзикла. Вместе со сценаристом Тони Кушнером («Мюнхен», «Линкольн») Стивен Спилберг буквально подкрутил все настройки оригинального бродвейского шедевра. Теперь за плечами у ключевых героев появляется многое объясняющая трагическая история. У Тони, например, есть веская причина отдалиться от криминала — он уже становился объектом внимания правосудия и больше ошибаться не намерен. До поры до времени, конечно. Ведь нью-йоркская улица и мир в целом предельно жестоки — даже всепоглощающая любовь не в силах остановить бесполезную и беспощадную войну.

Кроме того, история любви на фоне расового конфликта удачно вписывается в современную повестку. Спилберг отдаляет банды на максимальное расстояние друг от друга, выстраивая между ними языковую стену. В перепалку попадает и зритель — ни при просмотре в оригинале с субтитрами (смотреть необходимо только так), ни в дубляже мы так и не встретимся с переводом речей на испанском языке. Примерно таким же приемом пользовался, к примеру, Уэс Андерсон в «Острове собак», где японские реплики не переводились вовсе. Из-за этого ощущать огромный разрыв между белой Америкой и пуэрториканскими эмигрантами становится проще.Можно сколько угодно разглагольствовать о ремейках в современном кино и причинах их создания, но «Вестсайдская история» совершенно точно появилась не зря. И дело не только в новой интерпретации — она-то как раз почти не изменилась, а в передаче ценнейшего опыта. Такого кино сегодня попросту не снимают.

Пресловутая и кое-где наивная магия кино ощущается в каждом кадре. Спилберг будто заходит на рэп-концерт с романтической нетленкой и разрывает все и вся. Это замечательная попытка сохранить лучшее, что было в кино 60-70 лет назад с небольшой поправкой на современные реалии, в которых полно меркантильных смыслов и, кажется, нерешаемых проблем. Спилберг прекрасно это осознает и принимает, создавая такой точно настроенный кинотрюизм о вечности.