30 лучших альбомов 2020-го

Главные послы кей-попа в мире наглядно показывают, чем замечательно это явление — сочетают самые разные жанры в техничных, эмоциональных и изобретательных песнях.

Танцевальные хиты с ностальгией по 90-м — казалось бы, что тут может быть интересного? Но буквально каждая песня на альбоме английской певицы албанского происхождения превосходно справляется с поставленной задачей — Future Nostalgia был создан, чтобы «приносить счастье, заставлять улыбаться и танцевать». Вышел он в смутное время начала карантина и был как нельзя кстати.

Основная тема альбома — климатический кризис, основные приемы — резкие, но вместе с тем захватывающие переключения между жанрами и балансирование на грани плохого вкуса. Кажется, еще немного, и Граймс унесет из фантазийной мрачности в Нарнию — но не уносит, и ровно это «немного» делает альбом выдающимся.

Над этим триумфальным альбомом экс-солистка Moloko вместе с продюсером DJ Parrot работали почти 10 лет. Мерфи случайно попала в диско-тренд 2020-го (песня Simulation вышла еще в 2012-м), но ей не понравилось, что из-за этого ее сравнили с другими певицами. Если Дуа Липа и Кайли Миноуг выпустили диско-альбомы скорее для радио, то Róisín Machine будет уместен на самом лучшем танцполе.

Самая захваленная — и справедливо — пластинка года. Резкая, стремительная и бесконечно удивляющая музыка, в которой главное — всплески перкуссии и способный, кажется, на все вокал Фионы Эппл. Долгие годы она работала с группой над этим альбомом, смысл которого свелся к вынесенному в название предложению решать проблемы кусачками для арматуры. Так и надо.

Первый альбом пламенной пост-хардкор-группы из Детройта хорош ровно тем же, чем пластинки Cloud Nothings, Japandroids или At The Drive-In, пусть Dogleg и больше уклоняются в раннее эмо. Великолепные мелодические находки и безостановочно энергичная подача — идеально, чтобы после карантина влезть в слэм и переродиться.

Многоликий Шон Боуи, в дискографии которого есть и нойз, и эмбиент, и арт-поп, и много чего еще, в этот раз на загляденье изображает из себя рок-суперзвезду. Маниакально-страстная помпезная музыка — Тьюмор-Боуи продолжает исследовать пределы своих возможностей.

Инди-рок-альбом года, сделанный по законам жанра двадцати-тридцатилетней давности. Более мрачный, но куда более зрелый, чем дебютник Софи Эллисон, вышедший два года назад. В этот раз она поет о тяжелых вещах — неизлечимой болезни матери и депрессии — отражая самую суть горя. Но при этом дарит надежду.

Нью-йоркский композитор — последователь Стива Райха — создал монументальное каскадное произведение с помощью пятидесяти скрипок и пятидесяти колонок, обнаружив поразительную гармонию между акустическим и электронным.

Нью-йоркская импровизационная джаз-группа с большой любовью переиграла американские классические песни, в основном первой половины XX века. Что в инструменталах, что с приглашенными вокалистами Onyx Collective сохранили нежно-ностальгическое ощущение от оригиналов, подчеркнув их достоинства. Отдельного упоминания стоят регги-кавер My Favorite Things и исполнение Manhattan.

Два завлекательных путешествия в неизведанную глубину в поисках чего-то важного. Представляете ли вы себя «черным монахом в дюнах» или чувствуете «эхо времени» (так называются двадцатиминутные треки) — слушать оба можно бесконечно. Записал их петербуржец Владимир Карпов при участии Алексея Крюка, а выпустил лос-анджелесский лейбл Not Not Fun.

Строго говоря, это поп-альбом — но есть тут и причудливые инструментальные композиции, и неясно, какая из составляющих — песни или изобретательность звучания — важнее и интереснее. Музыка-мечта, затерянная между мирами и временами — Японией, СССР, Россией и Западом, указанными в качестве влияния Джоном Кейджем и Владимиром Пресняковым, восьмидесятыми, девяностыми и настоящим.

К своему обычному зигзаговому продакшену английский продюсер добавил кристальные фортепианные наигрыши и полуобморочные голоса приглашенных вокалистов. Получилось на редкость пронизывающе.

Звуковые вариации лондонской электронщицы — аритмические деконструкции, абстрактные и танцевальные, будто неуклюжие, но действующие четко по внутренне разработанной механике. Кажется, что подход Беатрис Диллон к музыке холодно-аналитический, но получается ярко и прытко.

Дуэт кенийских металлистов выпустил что-то странное и неслыханное. То ли трэш-брейккор, то ли брутальный индастриал-нойз, в любом случае — беспощадно шумно и безумно интересно.

Ода абстинентному синдрому называется «Мой рейв закончился, а ваш только начался». Альбом вышел в начале года, и дальше рейв закончился для всех. Но музыка американского продюсера — техно-даб-эмбиентные «шумовые экскурсии» — актуальности не потеряла.

Мечтательный техно-поп от бывшей валлийской медсестры, набравшейся опыта у Дэниэла Эйвери и Эрола Алкана. Медитативные синтезаторы то успокаивают, особенно вкупе с вокалом Ли Оуэнс, то побуждают танцевать. В начале — в лучшем смысле неузнаваемый кавер на Radiohead; ближе к концу — неожиданный кинематографичный трек с Джоном Кейлом.

Микстейп для лейбла XL корейско-американская продюсерка сравнивает с музыкальным дневником. В ее сюрреалистичной клубной поп-музыке есть что-то очень личное, будто Yaeji сумела сохранить в себе положительно инфантильное восприятие. В то же время ее треки так причудливо скроены, что очевидно — в этих песнях столько же невинности, сколько и опыта.

«Старая школа в новом рестайлинге»: рэпер вернулся к корням — как хип-хопа, так и русской культуры с помощью книги «Русская средневековая эстетика XI–XVII века» — и записал свой самый сбалансированный альбом, высказавшись на все насущные темы от романтики до отношения к творчеству.

UK-дрилл-рэпер запомнился еще и микстейпом GANG с Fred Again, но его главное достижение за год — эпический дебютник при участии Дрейка, Future, Стормзи и многих других. Теперь Headie One — король, а Edna — классика жанра.

Второй альбом нового британского классика — более плавный и выдержанный, чем дебютный Common Sense. Кому надоела и старая, и новая школа рэпа — обратитесь к афросвингу: дэнсхол, грайм, афробит, R’n’B, хип-хоп начала 2000-х сплавляются в единственно верной пропорции.

Абстрактный рэп бруклинца отличается болезненно-созерцательными текстами («Лето прошло, уже снег / Куда ты движешься?») и лаконичным продакшеном с удачно подобранными сэмплами.

Удивительно, что это только дебют — кажется, последние годы рэперша была повсюду. Для альбома она явно приберегала силы: ни одного провисающего трека — яростная и остроязыкая, заряжающая энергией пластинка, застолбившая за Меган место среди великих эмси-современниц.

Назвав альбом в честь вареной прямой кишки, рэпер не загнушался физиологических подробностей — зачитал как о городе, где все покончили с собой, так и об изнасиловании президентом. «Хошхоног» затягивает в параноидально-клаустрофобическое пространство — слушать только тем, у кого луженые желудки.