Российские фильмы с необычным взглядом на события Второй мировой войны
«Иди и смотри» (1985, реж. Элем Климов)
В одной из важнейших лент о Второй мировой Элем Климов реконструирует события, несколько меняя привычные для зрителя перспективы. Мы видим происходящий кошмар не со стороны солдат, а глазами 16-летнего Флеры, который отправился в лес к партизанам.
Картина Климова ставит характерный для XX века вопрос о возможности наличия Добра в условиях наступления Зла, делая это бескомпромиссно и жестко. Мы не увидим героизма, разговоров о подвигах или утешительного катарсиса. На протяжении двух с половиной часов на экране демонстрируется хроника бесконечного насилия, где постепенно сгорают герои фильма. В их числе и Флера, лицо которого в буквальном смысле отражает воцарившийся Ад на Земле.
Большое внимание Климов уделяет костюмам, документальной точности в изображении деревенской жизни и партизанского быта. Особого внимания заслуживает звуковое сопровождение, которым занимался Олег Янченко: шокирующие кадры сопровождаются оглушающими отзвуками органа, перемежающимися то со взрывами бомб, то с птичьим пением, то с отчаянными криками жителей деревни во время ее сожжения. Картинка ни много ни мало апокалиптическая.
«Иваново детство» (1962, реж. Андрей Тарковский)
В центре сюжета первой картины Андрея Тарковского, основанной на военной повести Владимира Богомолова, также оказывается совсем юный мальчик. Во время войны на глазах у 12-летнего Ивана фашисты расстреливают его мать и сестру. Оставшись сиротой, парень уходит в воинскую часть и становится разведчиком.
В своей ленте автор больше внимания уделяет не интервенции, а анализу состоянию человека, разрушению его личности и психики. Так, лейтмотив картины Тарковского построен на противопоставлении светлых воспоминаний Ивана и мрачных реалий войны. В этом ключе тема детства, ярко контрастирующая с войной, наиболее выразительно подчеркивает ее ужасы и противоестественность.
«Молох» (1999, реж. Александр Сокуров)
Необычную перспективу на события Второй мировой предлагает и Александр Сокуров в «Молохе» — первой ленте из знаменитой тетралогии автора, в которую входят также «Телец», «Солнце» и «Фауст». Под музыкальные композиции из произведений Бетховена, Малера и Вагнера зритель видит, как в 1942 году Адольф Гитлер проводит выходные вместе с Евой Браун и своими сподвижниками в построенном в Альпах доме.
Минуя многословность и сюжетную динамику, Сокуров позволяет зрителю сосредоточиться на одном конкретном человеке — Гитлере. На наших глазах автор развеивает образовавшийся вокруг фюрера миф так, что он предстает перед нами тускнеющей тенью, живыми трупом, который изо всех сил пытается ухватиться за жизнь.
Элегическому настроению ленты всецело соответствует фактура и фантомное, ни на что не похожее пространство, по которому герои блуждают будто призраки. За толстыми стенами особняка, несмотря на простор помещений, с каждой минутой становится буквально нечем дышать — дальше только бессилие и неотвратимость смерти.
Из прошлого в современность:
«Дылда» (2019, реж. Кантемир Балагов)
В «Дылде» Кантемир Балагов фокусируется на послевоенном времени в Ленинграде, и, отталкиваясь от материала Светланы Алексиевич («У войны не женское лицо»), рассказывает историю женщин, пытающихся восстановить жизнь и Родину после войны.
Робкая Ия — бывшая зенитчица. После контузии она вернулась домой с трехлетним Пашей, который родился на фронте, но вскоре умирает при несчастном случае. Вскоре после взятия Берлина к Ие в коммуналку подселяется бойкая подруга Маша и сразу же узнает о трагедии, случившейся с мальчиком. Общее горе становится отправной точкой для фильма, а далее перед нами раскрывается обилие острых тем, среди которых гуманность добровольного убийства, преодоление атрофии чувств, осмысление существования и попытки построить будущее на руинах прошлого.
Балагов работает с темой и образами героев под совершенно новым углом и при помощи незаурядной фактуры, которая подчеркивает сложное и зачастую конфликтное внутреннее состояние героев. Автор использует два основных пространства — больницу и коммуналку. В госпитале, где днем слабо виднеется надежда, а ночью продолжают умирать люди, мы впервые видим наложенный войной след, отразившийся на физиологии и психике выживших. Ия страдает от патологии — отклонение зачастую заявляет о себе в те моменты, когда у девушки начинает загораться искра жизни, которую война до сих пор продолжает гасить. В Маше же выжжена жизнь изнутри буквально — она не может иметь детей.
В обшарпанной, но изобилующей яркими, почти ядовитыми цветами квартире работа Балагова с фактурой расцветает в полной мере. Именно тут героини впервые начинают делать первые шаги в сторону проявления чувств, за которыми следует торжество любви и жизнь.