«У фильмов и снов общее ДНК»: интервью с Николасом Кейджем
В «Герое наших снов» Николас Кейдж играет профессора биологии Пола Мэтьюса, который живет самой обычной жизнью: встречается с друзьями, воспитывает двух дочерей, безумно любит жену и мечтает написать книгу. Но однажды его жизнь внезапно переворачивается с ног на голову — он начинает появляться во снах других людей. Поначалу профессор упивается новообретенной славой, посещает ток-шоу, соглашается на рекламные контракты, но со временем знакомится и с иной стороной медали — людям, оказывается, снятся не только добрые сны, но и кошмары. Превратившись из героя в антигероя и столкнувшись с культурой отмены в реальной жизни, Пол хочет во что бы то ни стало доказать миру, что не виноват в происходящем, но обществу уже все равно.
Николас, «Герой наших снов» — ваш сценарий мечты? Кажется, что роль позволяет вам показать много разных оттенков актерского таланта.
Dream scenario (оригинальное название. — Прим. ред.) — два моих любимых слова в одной фразе. Я влюбился в фильм уже на этом этапе, а только потом прочитал сценарий. Наверное, он входит в пятерку лучших, которые я читал за 42 года своей карьеры наряду с «Воспитанием Аризоны», «Покидая Лас-Вегас», «Поцелуем вампира» и «Адаптацией».
Я сразу понял, что обязан сняться в этом фильме, чувствовал, что у меня есть необходимый жизненный опыт для того, чтобы сыграть Пола. При этом я совсем не Пол: я двигаюсь, говорю и думаю по-другому. Но у нас действительно много общего. Как-то раз, это было на рубеже 2000-х и 2010-х, я совершил ужасную ошибку и погуглил, что обо мне пишут. Оказалось, что мой образ в интернете тогда был мемефицированным сборником персонажей с кризисами вне какого-либо контекста. Я никак не мог на это повлиять, это росло в геометрической прогрессии! Мемы, футболки…
А когда я прочитал сценарий «Героя наших снов», понял, что вот оно, вот, куда я могу вложить этот непростой опыт. Ведь за персонажем прежде всего стоят эмоции. Я заметил, что в последнее время мне нравится сниматься в фильмах, которые близки именно мне. Я хочу играть героев, с которыми мог бы себя ассоциировать, вживаться в роль, чтобы мне особо и не приходилось играть. Как в эпизоде, когда Пол записывает видео с извинениями, — я буквально имел это в виду и чувствовал себя так же, когда столкнулся с той безумной волной в интернете.
То есть для вас «Герой наших снов» стал своего рода терапией?
О да! Я почувствовал себя настоящим алхимиком: достал изнутри негативные чувства и превратил их в золото. Для меня это был катарсис, не иначе, лучшего слова не найти. Настоящая трансформация. Чувствовал облегчение, что наконец-то сделал это! Превратил нечто деструктивное в конструктивное.
В «Герое наших снов», как и во многих других фильмах, вы играете неуверенного в себе героя. Что позволяет вам вживаться в подобные роли?
Я доверяю инстинктам. Читаю сценарий, разглядываю главного героя, и в моей голове играет музыка, формируются диалоги и общая картинка. Все основывается на личном опыте, это помогает понять эмоциональную сторону. Можно лепить героя каким угодно, но именно реальные чувства и переживания позволяют создать связь между аудиторией и тем, что происходит на экране.
Ваш отец был профессором литературы, преподавал, как и Пол Мэтьюс в «Герое наших снов». Задумывались ли вы когда-нибудь о том, чтобы преподавать в университете?
Отец любил своих студентов. Он был из тех учителей, которые вдохновляют учеников, развивают их воображение, подстегивают интерес к искусству. Но еще я наблюдал, насколько сурова академическая среда, какая там конкуренция! Каждый пытается переплюнуть каждого. Отец постоянно с чем-то боролся, но это не отражалось на его студентах. Похожим я пытался сделать и Пола, однако сам ни за что бы не захотел преподавать. Я выбираю путь вечного ученика и предпочитаю смотреть на окружающий мир глазами студента, поэтому постоянно пробую что-то новое.
«Герой наших снов» — фильм о том, что в сегодняшнем мире социальные сети способны сначала возвысить, а потом растоптать человека. Как вы к этому относитесь?
Мне как персонажу мемов частенько говорили, что я сам виноват в своей отчасти скандальной популярности. Но подождите-ка, я стал актером, когда социальные сети еще не были так развиты, вдохновлялся звездами 40-х и 50-х, фактически с нуля учился медийности. Адаптация к вирусной эпохе интернета далась мне нелегко. Помните автора «Хранителей» Алана Мура? Он предсказал год, когда информация будет распространяться так быстро, что все мы превратимся в пар. Есть в этом что-то интуитивное, ведь сегодня бесконечные потоки информации, технологии и впрямь захватывают коллективное бессознательное.
В фильме вы говорите нетипичным для себя голосом. Как вы работали над ним?
В начале карьеры мне казалось, что у меня слабый и не вдохновляющий голос. А мои персонажи, напротив, должны иметь сильные и характерные голоса. Я долго работал над созданием уникального сценического голоса, и в некоторых фильмах у меня получалось. Так и в «Герое наших снов»: я пытался полностью раствориться в персонаже, чтобы Пол Мэтьюс не ассоциировался с Николасом Кейджем. Для этого я сделал голос более высоким, звучание более аккуратным, скромным. Решил, что, раз уж мы меняем внешность, значит, нужно изменить и звучание.
Вы часто снимались у режиссеров-сюрреалистов. Сумели ли вы за это время нащупать связь между кино и снами?
Все фильмы — это сновидения. Представьте: вы ложитесь спать, во сне происходит что-то невероятное, например, по дому бегает няня и произносит какие-то заклинания, а вы от нее убегаете. Утром у вас наверняка возникнет желание снять об этом кино! У фильмов и снов общее ДНК: они всегда состоят из одних и тех же подсознательных конструкций, эмоций и абстрактных сбоев обычного процесса мышления.
Как вы относитесь к снам? Хорошо ли их помните и верите ли в их смыслы?
Обожаю магию снов. Мне всегда что-то снится, и, даже если это кошмары, я всегда стараюсь использовать это как инструмент в своих руках. Сны — настоящий дар. Например, мне снится страшная авиакатастрофа. Я просыпаюсь и начинаю обдумывать, что это мне дает, чему сон пытается меня научить. Наверное, сочувствию к тем, кто пережил этот опыт. Пока вы спите и видите кошмары, ваши сны для кого-то могут быть явью, это обучает эмпатии.
А что «Герой наших снов» говорит о культуре отмены?
Когда я читал сценарий, эта тема была последней, пришедшей мне в голову. Меня больше заинтересовал анализ переживания славы. Фильм говорит о коллективном бессознательном, о том, что технологии очень быстро соединяют мысли разных людей. Хотя я доверяю зрителям: если они говорят, что наше кино в числе прочего и о культуре отмены, значит, так оно и есть.
В фильме блестяще соединяются юмор и ужас. Вы часто играете в подобных картинах, вам нравится взаимодействие этих жанров?
Я не представляю, какое жанровое сочетание может быть лучше! Когда хоррор соседствует с комедией, получается хит. С этим интересно работать актерам, это интересно смотреть зрителям.
Студия A24 выделяется среди других: многие их проекты ни на что не похожи, их даже можно объединить в общую вселенную современного независимого кино. «Герой наших снов» — ваш первый фильм из каталога A24. Есть ли у вас фавориты среди других картин студии?
Все, что они сделали совместно с Ари Астером, — настоящая магия. Я все время возвращаюсь к независимому кинематографу, ищу в нем оригинальные решения. В инди-кино всегда больше воздуха, свободы, больше возможностей пообщаться с режиссером напрямую, чем в большом голливудском проекте. В A24 прекрасно работают с материалом — идут на риски, дают шансы таким сценариям и концепциям, которым в больших студиях не уделили бы и дня.
