«Я боюсь представлять себя в 60 лет» — интервью с актрисой Дарьей Коныжевой
Расскажи, пожалуйста, о «Свете» и своей героине Тане.
Одна из главных тем «Света» — принятие себя. В фильме есть очень много сцен, в которых моя героиня сравнивает себя с подругой Мариной, не принимая себя. Мы не раз обсуждали с Антоном (Антон Коломеец, режиссер. — Прим. ред.) во время съемок, что через болезненные события и трагические повороты Таня постепенно учится любить себя.
Для меня «Свет» — это кино о дружбе, граничащей с любовью, которая дается не всем. А если и дается, то как редкий дар, однажды в жизни. И этим нужно дорожить. Ты можешь встретить новых друзей, новую любовь, но такого чувства больше никогда не испытаешь.
А еще «Свет» — фильм о связи прошлого и настоящего, о ностальгии: когда мы взрослеем, набираемся опыта, нам всегда кажется, что самое лучшее время нашей жизни — юность, в которой было больше света.
Ты с такой любовью рассказываешь о фильме… Предположу, что роль Тани — одна из важнейших на этом этапе твоей карьеры. Так ли это?
Да! Я безумно благодарна Антону, что он доверил мне эту роль. На моем карьерном пути она, определенно, одна из самых серьезных, наравне с Тусей из «Седьмой симфонии» Александра Котта. Обе работы были сняты с огромной любовью.
«Свет» — полностью авторский проект Антона. В сценарии очень много деталей, связанных с его матерью. Когда я впервые прочитала текст, тут же поняла, что хочу сыграть Таню в молодости. Я точно знала, что могу сделать это хорошо, потому что я понимаю то, о чем Антон хотел рассказать. Все так и случилось — это был незабываемый опыт!
Для Антона «Свет» — всего второй полнометражный проект. Я восхищен тем, насколько реалистичными получились диалоги и поднятые проблемы в этой картине. Вроде бы совершенные трюизмы — кухонный конфликт поколений, расставание подруг на фоне зародившейся любви одной из них — каким-то магическим образом оживают в диалогах и совершенно не кажутся чем-то банальным. А что в фильме тебя привлекло больше всего?
Ты прав, диалоги замечательные. Я понимала, что их просто нужно сказать, и половина дела уже сделана — настолько точно они написаны. А это сегодня большая редкость. Что еще привлекло? Я очень люблю фильмы, рассказывающие об обычных людях. Как в советском кино, когда тебе просто показывают жизнь человека, его проблемы. Так же и в «Свете»: Таня — самый обычный человек, которого вы можете встретить где угодно.
А через месяц выходит еще один фильм с твоим участием, «Фрау», — кино, на мой взгляд, абсолютно такого же толка.
Точно! (Смеется.)
У тебя в карьере уже была похожая роль — в «Паре из будущего» ты сыграла Сашу, героиню Марии Ароновой в юности. Повлиял ли этот опыт на то, что именно тебя выбрали на роль Тани?
Сомневаюсь, что Антон вообще видел «Пару из будущего», так что его выбор вряд ли был связан с моим участием в фильме Алексея Нужного. Он рассказывал, что увидел во мне что-то общее с Еленой Яковлевой. Даже не внешне — мы с ней вряд ли похожи (смеется). Ему подсказали внутренние ощущения: он выбирал нас отдельно, но в итоге мы сложились в одного персонажа.
А тебе как-то помог опыт съемок в «Паре из будущего»?
Я вообще не возвращалась к тому опыту, когда мы снимали «Свет». Все-таки Антон рассказывает две параллельные и равнозначные истории, между ними нет такого сильного переплетения, как в «Паре из будущего». Я тысячу раз перечитывала сценарий и прекрасно понимала, какая перспектива ждет Таню, но практически не задумывалась о будущем своей героини и рассказывала самостоятельную историю.
Недавно мы общались с Джонни Флинном, актером из фильма «Одна жизнь», сыгравшим роль человека, которого в более зрелом возрасте играет Энтони Хопкинс. Он признался, что, несмотря на то, что общих сцен у них не было, он смотрел и восхищался Хопкинсом, подчеркивал особенности создания образа и переносил их уже на свою роль. Как это происходило у вас с Еленой Яковлевой?
На площадке мы не встретились с ней ни разу! Я видела ее только однажды, издалека, когда мы снимали начальную и финальную сцены на разных берегах реки. Так что возможности понаблюдать за ее работой у меня, к сожалению, не было. Но, повторюсь, у фильма замечательный сценарий: Таня в юности откликается во взрослой Тане — Антон очень четко понимал, что связывает две истории, держал в голове общую картину и корректировал нас в деталях прямо во время съемок. Из этого и сложилось впечатление, что наши с Еленой Яковлевой Тани — один и тот же человек.
Свет — вообще ключевая метафора фильма. Легко представить, учитывая, что она вынесена в название. Он гаснет в квартире у Авы, о нем говорят в театре… По-твоему, метафорой чего выступает свет в фильме?
Сложный вопрос! Не задумывалась об этом. Процитирую, пожалуй, Михаила Шишкина, которого я очень люблю: «Все дело в свете. Все из него состоит. И еще из тепла. И тела — это сгустки света и тепла. Тела излучают тепло. Тело может потерять тепло и стать холодным, но тепло останется теплом». Так и в нашем фильме.
Немалая часть фильма посвящена конфликту поколений. Чувствуешь ли ты разницу в восприятии жизни между поколениями сегодня? Действительно ли молодые сейчас меньше думают о ближних? Или это все-таки не так?
Ты знаешь, мы часто спорим об этом с моей бабушкой. Как-то раз она сказала, что просыпается с утра и уже ненавидит этот день. Она сходила в церковь, сказала об этом батюшке, на что тот ответил, что бог нас всех любит, поэтому и бабушка должна любить. Я не согласна: на мой взгляд, слово «должна» подобрано не совсем верно. «Должна» — это не твое волеизъявление, а чье-то другое. Конечно, моя бабушка росла в другое время, в другой стране. В ней с детства заложено, что она должна больше думать о ближних. Когда я думаю о своей маме, я понимаю, что она росла в годы перестройки, поэтому она — бунтарка, которой не страшно говорить то, о чем она думает. А когда я рефлексирую о своем детстве, понимаю, что меня воспитали так, чтобы мне было не зазорно думать о себе. Поэтому для меня это вовсе не эгоизм, а для бабушки — неправильная установка.
Нам, людям разных поколений, сложно понять друг друга и договориться, и Антон это здорово чувствует. Особенно в диалоге, когда сын после долгого отсутствия прилетает к родителям, и между ними случается диалог на кухне. Или в эпизоде, когда он просит маму выбрать мороженое, а она даже не знает, чего хочет. Это очень точно повторяет мой личный опыт и, думаю, опыт многих из нас.
В фильме есть переломный эпизод, после которого в голове у Тани что-то переключается. Как ты думаешь, что сыграло большую роль в формировании ее будущего: этот конкретный опыт или система, в которой она взрослела?
Когда ты живешь в системе, ты ведь не замечаешь ее (смеется), поэтому строишь свое будущее из того опыта, который тебе дается. Конечно, если сравнить 60-летнюю Таню с другими женщинами ее возраста, мы обнаружим много общего, но все случившееся с ней, безусловно, сделало ее более чуткой, сострадающей.
А ты когда-нибудь задумывалась о том, какой бы хотела видеть себя в 60 лет? Понимаю, что горизонт долгий, цели, мечты и обстоятельства еще много раз изменятся, но вот здесь и сейчас, какой ты представляешь себя?
Честно говоря, я боюсь представлять себя в 60 лет (смеется). Наверное, мне бы хотелось вспоминать и рассказывать всем о том, какая классная у меня жизнь, — почти как Людмила Гурченко. Иметь такую же осиную талию, покуривать сигарету и чувствовать себя максимально кайфово. Но как все сложится, я даже представить не могу. Кстати, недавно смотрела видео с Фаиной Раневской. Там ей, по-моему, уже не 60, а все 80. Смотрела и думала: “Если я буду женщиной с таким чувством юмора, самоиронией, это будет здорово!”
А вот еще касательно актерских ориентиров: в одном из комментариев к фильму на Letterbox тебя называют русской Эммой Стоун. Как думаешь, почему так?
Ничего себе! Ты меня огорошил. Может, из-за внешнего сходства? А тебе как кажется? (смеется)
Сложно сказать. Жду твои новые драматические работы, чтобы отыскать больше сходств.
Они будут!
Есть ли у тебя какой-то эталон в профессии, за которым ты особенно пристально следишь, что-то подмечаешь?
Я безумно люблю советское кино и советских актрис. Мне очень нравятся работы Инны Чуриковой… Я была счастлива, когда узнала, что взрослую Таню в «Свете» сыграет Елена Яковлева — она потрясающе исполняет роли на стыке, когда это и смешно, и трагично. Чурикова и Раневская тоже прекрасно чувствовали такое соединение. Из зарубежных актрис отмечу Николь Кидман — в ней есть драматический стержень.
Параллельно ты играешь в театре. Какой мир тебе ближе — кино или сцены?
У театра особенный шарм: у нас есть коллектив, в котором не всегда все бывает гладко, но это сложившийся организм. А в кино каждый раз приходится работать с разными людьми. И это тоже очень здорово. В какой-то момент, играя в театре, ты понимаешь, что больше не можешь никого видеть и слышать, и тебе хочется знакомиться с новыми людьми. Кино тут как тут! Но и в обратную сторону это тоже работает: когда происходит что-то на съемочной площадке, сразу вспоминаю, что в театре я пришла бы к человеку, с которым давно знакома, и просто сказала бы ему все, что думаю (смеется). Сейчас все-таки делаю упор на кино. Хочется попробовать себя в разных жанрах и образах.
К слову, 22 февраля на «Кинопоиске» вышел еще один проект с твоим участием — сериал «Внутри убийцы». Расскажи, пожалуйста, кого ты в нем играешь? Почему зрителям стоит его посмотреть?
У меня совсем маленькая роль в сериале: всего две или три смены. Из-за этого мне было сложно что-то понять. Так что не могу сказать, что у меня было пространство, чтобы почувствовать новый для себя жанр.
Я понимаю, что, наверное, ты не можешь говорить о многих будущих проектах со своим участием, но все же: можем ли мы ждать какие-то фильмы и сериалы, в которых у тебя такое пространство будет?
Сейчас все в подвешенном состоянии, но, если все сложится, как я рассчитываю, то такие проекты обязательно будут. Большего пока рассказать не могу. Кстати, помимо «Света» и «Фрау», у меня недавно была еще одна интересная роль в фильме Алексея Федорченко «Новый Берлин» — это новый опыт для меня. Мы снимали мокьюментари небольшой командой в Колумбии: бродили по стране, общались с разными людьми и как бы расследовали дело. Не знаю, выйдет ли лента в широкий прокат, но очень ее рекомендую!
И напоследок посоветуй, пожалуйста, нашим читателям три фильма, спектакля или книги, которые стоит посмотреть или прочитать.
Я недавно посмотрела «Руку бога» Паоло Соррентино — волшебное кино. Из литературы рекомендую «Письмовник» Михаила Шишкина. И другие его книги тоже: «Взятие Измаила», «Венерин волос». На мой взгляд, это очень тонкая проза. Также советую спектакль моих однокурсников в пространстве «Среда 21» по рассказу Дмитрия Бакина. Это удивительное соединение Платонова и Бергмана. Ребята будто скальпелем исследуют мир под холодным светом фонаря (смеется). И, конечно, пользуясь случаем, зову всех на свои постановки в Мастерской Петра Фоменко.