Хельмар Лерский (1871-1956) “Метаморфозы”




О выставке
Самая известная серия палестинских портретов, буквально вылепленных светотенью.
Хельмар Лерский (Израиль Шмуклерский) был не просто фотографом — артистом, и проявилось это в будто бы документальной съемке его самой известной серии палестинских портретов.
Желание «показать национальный прототип, в котором типологические черты могли бы прослеживаться в последующих поколениях и в различных ветвях», в начале 1930-х вызывало обвинения в сионизме. Пафосом, властным напором, желанием создать памятник человеку, который звучит гордо, эти работы напоминают совершенно противоположные им идеологические съемки Лени Рифеншталь и Сергея Эйзенштейна. Десятилетия спустя национальные и политические цели, которые ставили перед собой художники, не так очевидны. Сейчас они сделаны широкоформатной камерой при более чем сильном освещении. Буквально вылепленные светотенью лица символизируют не только нацию, но и жесткое бескомпромиссное время, когда эта нация оказалась под угрозой физического уничтожения. Еврейской темой Лерский не ограничился, а снимал дальше — уже арабов и — вне национальных различий — руки, которые тоже покажут на выставке.