Огненное погребение

Четыре опытных бандита — Андрей, Кабан, Гитлер, Китай — и с ними девушка Люба отправляются из Крыма в Москву за наследством. Деньги покойного Любиного папы зажали разнообразные барыги и бандиты. Будут взрывы, погони, пытки, отрезанные носы и отрубленные головы. Люба тоже не лыком шита, даром что дочь цыганки, она умеет усыплять, организовывать язву на расстоянии и видит вещие сны. Супервозможности не помешают, потому что по следу героев идет кавказский авторитет и колдун Султан, самый настоящий черный человек из ночных кошмаров, он тоже видит вещие сны, а его тень лишена головы.

Новая книга киевлянина Владимира «Адольфыча» Нестеренко поначалу напоминает предыдущую, «Чужую». Снова киносцена-рий, снова чернуха пополам с трэшем, снова бесконечное путешествие от одной переделки к другой, снова четыре бандита и девушка-красавица, да и главный герой «Огненного погребения» Андрей похож на Малыша из «Чужой». Жесткий, точно выверенный стиль, в котором нет ничего лишнего и каждое слово стоит на своем месте, сохранился. Но если первая книга была по жанру черной комедией, то теперь перед нами мистический боевик, Адольфыч легко переквалифицировался из Тарантино в Гранже. Крови и спец-эффектов стало больше, в ход пошли гранаты, автоматы; если в «Чужой» пытали по старинке, то есть били деревянной скалкой по пяткам, то теперь для таких случаев сооружается специальное устройство из нескольких электрошокеров.

Адольфыч занял на литературном рынке идеальную нишу — бывалого, который рассказывает хилым столичным интеллектуалам про то, как там, в блатном мире, на зоне и у братвы. Он нашел нужный язык и стиль, после чего легко перешагнул ту границу, за которой так и остались «Слепой», «Бешеный», «Кровник», «Капитан Влад», «Брат» и прочие герои книг в мягких обложках, которые так любят читать охранники на боевом посту. Адольфыч же достучался до университетских юношей и барышень, клерков и дизайнеров, журналистов и тусовщиков. Наверное, потому что он удачно эксплуатирует классические мифы о криминальном мире — ставшие бандитами бывшие спецназовцы, противостояние славянских и кавказских группировок, гангстерский кодекс чести. Но он никогда не превращает своих героев в карикатурных персонажей из золотого фонда русского шансона. При этом Нестеренко как бы походя закрыл блатную тему в русскоязычной литературе на данном этапе ее развития, как в свое время закрыл ее Юз Алешковский. Теперь писать о криминальном мире еще долго будет бессмысленно.