1900

Олег Меньшиков, не выходивший на сцену три с лишним года, долго выбирал материал для нового спектакля. Остановился он на монологе итальянца Алессандро Барикко, рассказывающего о судьбе подкидыша Новеченто (в переводе с итальянского — 1900), который был найден на корабле, превратился в великого пианиста, ни разу не сошел на землю и погиб вместе с родным кораблем.

Меньшикову нужна была история о гении, который живет в романтической изоляции от мира. Морской романтики в «1900» хоть отбавляй. Треугольный корабельный нос декорации Игоря Попова врезается в авансцену, над ней раскачивается рояль, один раз проплывает настоящий кораблик. Меньшиков появляется в разных точках пространства (с помощью двойников). А сцена шторма, где актер парит, а занавес позади него трепещет, производит почти кинематографический эффект.

С историей о гении ситуация сложнее. Меньшиков играет не самого Новеченто, а его друга, трубача оркестра, который и рассказывает о великом пианисте. Его захватывающий, динамичный, порой сентиментальный монолог не претендует на психологические глубины. Выбрав его, Меньшиков оказался в ситуации человека, который готовился сыграть Гамлета, а вместо этого оказался в сериале с похожим сюжетом. И хотя в работе над спектаклем участвовало восемь режиссеров, заметно, что артист сбежал от этой компании, как Мопассан от Эйфелевой башни, и справлялся с монологом в одиночку, пользуясь тем, что хорошо знает и отлично умеет делать.

Меньшиков рассказывает о Новеченто, загораясь вдохновением, легко переходя от одного настроения к другому и покоряя зал своей харизмой. Он бьет чечетку и даже пытается играть на трубе. Работает честно и полностью выкладывается. В финале он мог бы сказать: «Я сделал все, что мог. Кто сможет, пусть сделает лучше».