Моя старшая сестра

Собираясь в театр «Эрмитаж» на спектакль «Моя старшая сестра», лучше не вспоминать фильма «Старшая сестра» с Татьяной Дорониной в главной роли. Пьесу Володина, которую поставил Михаил Левитин, тоже перечитывать не стоит. Левитин — специалист по театру абсурда, вернувший на столичную сцену Хармса и обэриутов, — будто слесарь военного завода из старой байки, все время собирающий из деталей детской кроватки пулемет. И так Левитин умудряется поступить с любой, даже самой что ни на есть реалистической, пронизанной бытовыми деталями пьесой. Не зря ее название изменилось. Не просто «Старшая сестра», а «Моя старшая сестра», будто «Мой Пушкин» Марины Цветаевой. Трансформация пьесы выполнена по фирменным левитинским рецептам. Старшая сестра — одаренная актерским талантом Надя (Ирина Богданова) в спектакле стала эксцентричной особой, страдающей мышечным зажимом и неадекватностью реакций. Периодически Надя впадает в истерику, натужно кричит. И даже в звездный час роли — монолог «Любите ли вы театр?» из Белинского — героиню по-человечески жалко. Любой зритель поймет, что театр и она — две вещи несовместные. Пожалуй, еще ни разу Михаил Захарович не обращался со своими героинями так жестко. Ситуация с окружением Нади еще проще. Что ни человек — то ходячий набор комплексов. Один — крикун, другой кривляется, будто клоун в цирке, и так далее. Герои с такой пластикой, как в «Моей старшей сестре», гораздо лучше смотрелись бы в каком-нибудь эксцентрик-шоу. Все «странности» режиссерского решения никак не соотносятся с текстом Володина. Если ему удается прорваться сквозь эксцентрические дебри, поражаешься его современности и абсолютной, в отличие от спектакля, адекватности сегодняшнему дню.