Пожары

«Пожары» начинаются как мелодрама. Мать, умирая, оставляет детям завещание: помимо прочих странностей в нем содержится приказ разыскать брата, о котором они никогда раньше не слышали, и отца, в смерти которого они были уверены. Вдоволь поматерившись в адрес покойницы, дети отправляются на поиски в далекую восточную страну, откуда их мать родом. И там оказывается, что сентиментальная история любви, начавшаяся однажды в маленькой деревне, окончилась настоящей античной трагедией.

Важди Муавад, который сам поставил свои «Пожары» в театре Et Cetera, — фигура на мировой театральной сцене уже довольно известная. Выходец из Ливана, в восемь лет он эмигрировал с родителями в Париж, а затем в Канаду — там закончил училище, основал театр и стал ставить свои пьесы. Границы между современностью и классикой для Муавада нет: в тех же «Пожарах» смешались образы Эдипа, Гамлета и князя Мышкина, гражданская война в Ливане, трагедия безотцовщины и внутренней слепоты. Чтобы растормошить зрителя, Муавад пользуется опытом античной и французской драмы, наполняя его новыми политическими смыслами.

На русской театральной почве, однако, вся эта конструкция работает очень неустойчиво. Во-первых, гражданская война в Ливане оставляет нашего зрителя глубоко равнодушным. Во-вторых, актеры Et Cetera чувствуют себя в тексте неуверенно, путаются, то и дело оговариваются, но никакой помощи от режиссера явно не получают. Органичен только фактурный Валерий Панков, персонажу которого положено кривляться на протяжении всего действия. И он кривляется — но в финале, когда его герой узнает страшную правду, выдает настоящую трагедию. Спектакль это спасает не слишком: от ощущения, что Et Cetera эта политическая постановка понадобилась только для жирной галочки, никуда не деться.