Петрушка

В Большом покажут один из первых шедевров дягилевской антрепризы.

Перекошенные плечи, руки, болтающиеся как тряпки, криво нарисованная ухмылка на лице — не воин и не принц, жалкая балаганная кукла стала в 1911 году героем спектакля, поставленного Михаилом Фокиным на сцене парижского театра «Шатле».

И вот уже век подряд потешная трагедия, случившаяся на петербургском ярмарочном гулянье, появляется в репертуаре то одного, то другого великого театра, и лучшие танцовщики мира вслед за Нижинским на полчаса забывают про полеты и прыжки, чтобы скрюченными руками долбиться в стену балаганчика. В начале шестидесятых этот балет появлялся и в Большом в редакции Константина Боярского; теперь, когда в моде более точные реконструкции, свою версию спектакля покажет Сергей Вихарев, прославившийся «аутентичным Петипа» в Мариинке. На площади гуляют купцы, пляшут кучера, деловито развертывают свои коврики уличные танцовщицы. Шубное, шумное и пьяное столпотворение. (В начале прошлого века парижская публика зачарованно смотрела на этот рюс экзотик, доставленный прямо в центр французской столицы). В глубине площади — балаганчик; после его открытия публика видит трех кукол — Петрушку, Балерину и Арапа. Но представление, которое вдруг случится, ничего общего с традиционными ярмарочными хохмами иметь не будет.

Не балагурские шуточки, а маленькая love story печального человечка, запертого в дурацком наряде Петрушки. Мечтатель и поэт, слабак и вечный пленник влюблен в бойкую, раскрашенную, тупую, как дерево, Балерину. (Хореограф Фокин что-то очень личное внес в текст этой партии; ему с дамами не везло.) Та же, естественно, ласково смотрит не на Петрушку, а на самодовольного мачо Арапа; расклад стар как мир. Секундный бунт Петрушки против такого устройства мироздания заканчивается трагически — его просто убивают; и за это даже никто не ответит: когда ярмарочная толпа, на глазах у которой зарезали человека, потребует городового, владелец балагана Фокусник предъявит блюстителю порядка всего лишь соломенную куклу, объяснив, что все остальное было лишь иллюзией.

В «Петрушке» спрессована масса балетных мифов. И собственно миф о «Русских сезонах» (Фокусник-Дягилев и Петрушка Нижинский; будто предсказан трагический финал). И миф о том, что великое искусство не задушишь, не убьешь (уже после смерти Петрушка вдруг показывается над балаганом, и Фокусник не в силах заглушить его «крик»). И миф о взаимоподдержке, равноправии двух видов искусства (сценография и танец весь ХХ век будут перетягивать канат, доказывать, что важнее в спектакле, — здесь же фантастическая декорация Александра Бенуа конгениальна тексту). Когда этот номер сдается в печать, главную роль репетируют Иван Васильев, Михаил Лобухин, Вячеслав Лопатин, Андрей Меркурьев и Артем Овчаренко. Кто из них на самом деле станет наследником Нижинского по прямой, кто проговорит своим телом все эти мифы, — увидим на премьере.