Кочегар (2011 год)

Весело гудит уголек в топке просторной котельной на краю города. У огня сиднем сидит кочегар, отставной майор-якут. Когда-то Майор (Михаил Скрябин, Сунька из «Груза 200») разминировал тропы в Афгане и был контужен, а теперь помогает сослуживцу-снайперу утилизировать в топке завернутые в полиэтилен тела врагов и конкурентов. Иногда в котельную забегают две девочки, и тогда дядя-кочегар рассказывает им «про плохих людей». Все остальное время он перепечатывает одним пальцем на машинке рассказ Вацлава Серошевского (разумеется, про якутов). Как-то в одном из полиэтиленовых свертков кочегар узнает свою дочь (Аида Тумутова), хорошую красавицу Сашу. Надев парадную форму, Майор трясется через весь город на трамвае. Мстить.

Вот, собственно, и все, что можно сказать о сюжете нового фильма Алексея Балабанова. Разумеется, там еще есть разное — бандиты в смешных пиджаках, киллеры, меховые изделия, парафраз злосчастного фильма «Река», любовный треугольник и много маленьких огоньков, полыхающих в каминах среди неуютной зимней стужи. Но все эти странные штуки, увесистые реплики типа «Он на войне не был: издалека стрелять — это не война», равно как и сам сюжет, имеют смысл только как часть большой мозаики. Из автоцитат, обрывков сюжетных схем и бодрых проходов героев по зимним улицам Алексей Октябринович выкладывает свое собственное имя. «Кочегар» — не мелодрама и не реконструкция 90-х, а фильм в жанре «кино Балабанова», своего рода «Осенняя соната» — готовый к употреблению набор авторских приемов, очищенный от всякого модернистского смысла. К финалу тяжелый пафос немногословного действия проламывает тонкую корку реализма, и Кочегар ухает в кроличью нору, где вполне нормально заколоть врага лыжной палкой, подорвать литературного героя XIX века на мине и зрелищно резать вены через белоснежную рубашку на виду у двух замерших от уважения младшеклассниц. Хорошая штука — авторский стиль, только, мне кажется, режиссер от него погибнет.