Слежка (2012 год)

Мартина (Вайнона Райдер) накручивает на пальцы собственные локоны. Она растеряна. «Я не хочу, чтобы она вот так на меня смотрела», — думает она. Бруклинский драматург и театральный режиссер, она дает интервью какой-то накрашенной фифе — и мечтает поскорее вернуться на репетицию. Не то чтобы, впрочем, та была менее мучительна: пьеса додумывается на ходу, актеры не очень понимают, что именно им играть, а тут еще появляется новичок — едкий юноша по имени Тайрон (Джеймс Франко) и начинает выводить всех из себя. Мартина, напротив, им заворожена — правда, зачарованность быстро превратится в морок, героиня перестанет различать реальность и собственный вымысел. Тут в кадр войдет полицейский и сообщит, что ту самую интервьюершу насмерть сбила машина. Тем же вечером покойная журналистка вдруг Мартине позвонит.

Первые десять-пятнадцать минут экранного времени «Слежка» робко намекает на то, что вот-вот этот мутный сюжет о медленно сходящем с ума авторе окажется триллером, что за помутнением сознания героини проявится некий злой умысел — тем более что в углу кадра подозрительно сверкает глазами вездесущий Франко. Увы — и это подобие осмысленного сюжета примерно к середине фильма вязнет в потоке сознания героини и ничего не означающем размытом кадре. Примерно понятно, чего таким образом пытается добиться режиссер Ананья — показать утрату связи с реальностью глазами человека, ее переживающего, и таким образом трансгрессировать трудные взаимоотношения с окружающим миром любого вдумчивого творца. Беда в том, что фильма на таком материале не получается — «Слежка» сводится к высокопарному и трудно проницаемому высказыванию о невозможности высказывания, мучительному и для автора, и тем более для зрителя. Присутствие в этом кошмарно затянутом этюде артистов уровня Райдер и Франко объясняется должностью Ананьи — он руководит режиссерским отделением Нью-Йоркского университета, Франко даже у него учился. Не знаю насчет Джеймса, но я бы, посмотрев «Слежку», задумалась о переводе в другую киношколу.