«Дело было так»

Понятно, что проблема отцов и детей появилась задолго до выхода романа Тургенева. Разность и даже антагонизм последовательно сменяющих друг друга поколений — явление настолько обычное и логичное, что когда, наоборот, заходит речь о преемственности, то не всегда понятно, что, кому и как можно передать. Литературовед Виктор Шкловский в начале ХХ века применительно к преемственности литературной традиции придумал термин «ход коня». Он считал, что наследование идет не по прямой линии — от Пушкина к Лермонтову, а по кривой — так, как ходит конь по шахматной доске. Применительно к родственникам это означает, что племянник должен наследовать дяде.

Фольклорная традиция склоняется к тому, что все передается через поколение: от бабушки — внучке; от дедушки — внуку. Как раз эту схему и воспроизводит израильский писатель Меир Шалев в романе о своей бабушке Тоне.

Бабушка родилась на Украине и всю жизнь говорила на идиш с сильным русским акцентом, немного коверкая фразы. Этот недостаток и стал стержневым для всей ее многочисленной семьи. Не только ее сыновья, но и их жены, и внуки с тех пор каждый свой рассказ начинали бабушкиными словами «дело было так». А еще так же, как она, покрывали мебель защитными чехлами, мыли полы до тех пор, пока вода не станет прозрачной, и делали еще много чего как бабушка Тоня. Но в основе всего было ее слово. Потому что всякая семья держится на интонации и на цитате, на кавычках. Об этом еще Мандельштам в эссе «О природе слова» написал, а Шалев вот теперь проиллюстрировал.