Moby

8 фактов о Моби, которых вы могли не знать

Ричард Мелвилл Холл рос панком из уездного городка в Коннектикуте. А повзрослев, под именем Моби стал известен тем, что продвинул в чарты эмбиент, техно и синти-поп с блюзовым привкусом. Архетипический ботаник с лэптопом и веган, на тот момент известный только в американском техно-подполье, в 1999 году ворвался в поп-музыку с альбомом «Play», который до последней песни был распродан для кино, телевидения и рекламы. А кроме этого — разошелся по миру тиражом свыше 10 миллионов и пару лет правил танцевальными чартами. 24 мая человек, чья музыка внесла наибольший вклад в продвижение кофе и чая, отправился в мировой тур с материалом совершенно нового альбома «Destroyed». И не заставил себя долго ждать в Москве.

1. Он не придерживается бизнес-плана. «Успехи, которых я добивался, всегда были делом случая. Ничего не планировал. Я никогда не ждал таких-то продаж или такого-то контракта. Все, что я делал, было какой-то прихотью случая. Это привело меня к нескольким неплохим решениям. И, честно говоря, ко множеству реально плохих».

2. Одним из этих плохих решений был альбом 2005 года «Hotel». «Когда вышел альбом ’Play’, никто даже не хотел писать на него рецензию, а радио не ставило эти песни. И вдруг альбом становится большим и успешным, и, ненавижу признавать это, я чувствую, что мне нравится внезапно окружившая меня слава. Представляешь? Я купился на это. Записывая ’Hotel’, я пытался угодить лейблу EMI и, хотя мне и стыдно это признавать, укрепить славу, которую я имел. Это штука, за которую мне до сих пор стыдно».

3. Он больше не сделает ни одной подобной записи. «С альбомом ’Hotel’ я увлекся продюсированием и инжинирингом. Закончилось все превосходным с технической точки зрения альбомом. Который, правда, никто не хотел слушать — даже я. В любом случае, музыку больше никто не покупает, так что я почувствовал нечто вроде освобождения. Понял, что песня, которая отлично звучит на радио, не обязательно песня, которую ты хочешь слушать дома».

4. «Песня — как гость», — считает он. «На радио хорошо звучат действительно громкая бас-бочка, действительно громкий рабочий барабан — все, что прокачивает. Но это как гость, который все время кричит. Песни — они похожи на гостей. Ценятся гости негромкие, разумные и с интересным мнением. Орать не обязательно».

5. В этом можно найти объяснение, почему мы не можем узнать ни один голос на его альбоме. «Если вы сможете, я сильно удивлюсь. В основном это просто мои друзья, которые умеют петь. Ненавижу работать со звездами. Знаменитости — один сплошной геморрой».

6. Но ему не нравится и собственный голос. «Я хотел бы иметь хороший голос. Вообще говоря, мой голос не то чтобы ужасен, нет. Просто он не такой хороший, как у большинства моих друзей. Когда бы я ни услышал свой голос в песне, всякий раз думаю, что я, конечно, не очень хороший певец».

7. Он не всегда точно знает, откуда позаимствовал семплы. «Вот я иду в магазин за пластинками, покупаю там старые записи, нахожу какой-то фрагмент, вырезаю — но забываю записать, откуда взял семпл. Потом получается хорошая песня, я ее издаю, но откуда семпл — не помню. Ну а что делать — издам и сижу жду иск. Следую старому правилу: ’Проще просить прощения, чем разрешения’».

8. С ботаниками-самозванцами он не сядет в одном поле. «Как ни откроешь интервью с супермоделью, обязательно прочтешь: ’Я была тако-о-ой заучкой’. Я слегка возмущен. Ведь в школе я был в ботанической элите. Есть задроты с маленькой буквы ’з’. Мои друзья и я — мы были с большой ’З’. Мы ездили на специальные конвенции, где обсуждались нестыковки в сюжетных линиях ’Star Trek’. Прирожденные задроты!»