Туринская лошадь (2011 год)

«Туринская лошадь» — последняя (во всех смыслах) работа венгерского мизантропа Белы Тарра. После премьеры этой эсхатологической картины мира на фестивале в Берлине, где она получила Гран-при жюри, Тарр объявил о своем уходе из кинематографа. Уходе, в чем-то напоминающем о том, как завязал с публичной деятельностью еще один провозвестник смерти бога. И в самом деле — «Туринская лошадь» открывается черным экраном, на фоне которого нам рассказывают историю того дня из жизни Фридриха Ницше, что предшествовал погружению мозга великого немца во тьму. Ницше тогда, как известно, бросился защищать лошадь, которую у него на глазах избивал извозчик. И формально именно ее историю затем рассказывает Тарр — и, как и философа, непарнокопытное здесь затягивают мрак и пустота. А вместе с ним в тартарары катится и весь мир. Этот мир представлен здесь всего двумя персонажами — сухоруким стариком-извозчиком и его апатичной, втайне читающей Евангелие, дочерью. Шесть дней жизни этих по-шестремовски молчаливых героев проходят под суровый аккомпанемент ветра и виолончелей. В обыденности их существования есть величие ритуала, слова же используются только для обозначения предмета или действия: «Готово», «Пальто», «Еще паленки!» Большое начинается с малого, и конец света здесь обнаруживает себя не громом небесным, не дождем из лягушек, но замолчавшими древоточицами, беспутными цыганами и сырым картофелем на обед. Символизм Тарра, конечно, близок к грани фола — одинокое дерево без листьев, высохший колодец и, наконец, лишение огня. Ужасное божественное вмешательство или человеческий произвол после Его, Бога, смерти? Это уже не важно ни героям, ни зрителю. Через два с половиной часа после рассказа о встрече Ницше и лошади хочешь не хочешь, а вслед за главной героиней шепчешь на вопрос разухабистых цыган «Тебе что, здесь нравится?» индифферентное «Мне все равно».