Портрет в сумерках (2011 год)

Обеспеченная обитательница ЦАО, «счастливая», словом, как ее характеризует подруга, женщина (Ольга Дыховичная) от неудовлетворенности мужем — который мямля и слабак — трахается по съемным квартирам на окраинах с другом семьи; тот, кажется, не сильно лучше. После одной из этих встреч любовник оставляет ее одну в Щелково, которое быстро оказывается адом: сломанный каблук, украденная сумка, пятиминутка в придорожном шалмане и жесткое изнасилование на заднем сиденье ментовской девятки. Самое, впрочем, интересное в дебюте Ангелины Никоновой начинается после этого столкновения с такой близкой — и такой далекой — жизнью. Героиня Дыховичной словно избавляется от шор — и едет обратно в Щелково, чтобы заказать «водку, пиво, сосиски и чебуреки» в той же забегаловке, а потом, встретив одного из насильников, зайти с ним в подъезд, сесть в лифт и расстегнуть милицейские брюки. Вскоре она уже начнет обживаться в разбомбленной халупе мента — и патологическая линия сольется с социальной, пока они обе вдруг не уйдут на второй план. Как бы ни подчеркивались убогость срединной, нормальной русской жизни с ее насильниками и чебуреками, главная героиня, если присмотреться, предстает не меньшим монстром — просто действующим другими методами. Строго говоря, «Портрет в сумерках» даже развивает известное высказывание о том, что «ад — это другие», до «ад — это и я, и другие»; ты да я, да мы с тобой.