Oneohtrix Point Never
О мероприятии
Американский электронщик, называющий себя труднопроизносимым именем Oneohtrix Point Never, — самая примечательная фигура в череде участников питерского фестиваля «Электромеханика», решивших заодно выступить и в Москве. Житель Бруклина Дэниел Лопатин — из тех, про кого нынче принято говорить «актуальный». Его дружно нахваливают BBC и Pitchfork, он выступает на фестивалях калибра «Primavera Sound», записывает совместные треки с Энтони Хегарти и ремикширует Wild Beasts и Gonjasufi. При этом его появление среди модных персонажей, мягко говоря, неожиданно, лохматый бородач с русскими корнями — типичный аутсайдер. Внешне он похож не то на металлиста, не то на хиппи, серебристому «макинтошу» предпочитает видавшие виды синтезаторы-гробы, а дискография его пестрит десятками шумовых альбомов, изданных мизерными тиражами на кассетах. Не совсем таким принято видеть современного электронщика, не правда ли?
Выбивается из привычного контекста и его музыка. Если лоскутное диско с восьмидесятническим флером, которое Лопатин записывает вместе с Джоэлом Фордом, кое-как ложится в формат клубной электроники, то ретроградские cинтезаторные саундскейпы
Oneohtrix Point Never совсем недавно интересовали лишь горстку «гиков». Музыкальные обозреватели вроде Андрея Горохова наверняка наградили бы треки Лопатина тэгом «нью-эйдж», и это было бы почти равносильно смертному приговору. Но Дэниел — из той редкой категории артистов, что идут своей дорогой, ни на что особенно не рассчитывая, а потом вдруг оказываются законодателями мод. Лопатин, по сути, повторил путь Tangerine Dream — начав с бескомпромиссных шумовых экспериментов, с каждым релизом он становился все музыкальнее, уделяя все больше внимания гармонии и красоте электронного звука. Слушая записи OPN, порой ловишь себя на мысли, что они вполне могли бы появиться где-нибудь в Дюссельдорфе в начале 70-х. И тут же признаешь факт, что сегодня Лопатин — новатор,
поскольку делает главное — меняет реальность, задает новые стандарты. В нынешней электронике — глянцевой, предсказуемой и четко поделенной по жанровым тусовкам — отчаянно не хватает именно таких парней.
Американский электронщик, называющий себя труднопроизносимым именем Oneohtrix Point Never, — самая примечательная фигура в череде участников питерского фестиваля «Электромеханика», решивших заодно выступить и в Москве. Житель Бруклина Дэниел Лопатин — из тех, про кого нынче принято говорить «актуальный». Его дружно нахваливают BBC и Pitchfork, он выступает на фестивалях калибра «Primavera Sound», записывает совместные треки с Энтони Хегарти и ремикширует Wild Beasts и Gonjasufi. При этом его появление среди модных персонажей, мягко говоря, неожиданно, лохматый бородач с русскими корнями — типичный аутсайдер. Внешне он похож не то на металлиста, не то на хиппи, серебристому «макинтошу» предпочитает видавшие виды синтезаторы-гробы, а дискография его пестрит десятками шумовых альбомов, изданных мизерными тиражами на кассетах. Не совсем таким принято видеть современного электронщика, не правда ли?
Выбивается из привычного контекста и его музыка. Если лоскутное диско с восьмидесятническим флером, которое Лопатин записывает вместе с Джоэлом Фордом, кое-как ложится в формат клубной электроники, то ретроградские cинтезаторные саундскейпы
Oneohtrix Point Never совсем недавно интересовали лишь горстку «гиков». Музыкальные обозреватели вроде Андрея Горохова наверняка наградили бы треки Лопатина тэгом «нью-эйдж», и это было бы почти равносильно смертному приговору. Но Дэниел — из той редкой категории артистов, что идут своей дорогой, ни на что особенно не рассчитывая, а потом вдруг оказываются законодателями мод. Лопатин, по сути, повторил путь Tangerine Dream — начав с бескомпромиссных шумовых экспериментов, с каждым релизом он становился все музыкальнее, уделяя все больше внимания гармонии и красоте электронного звука. Слушая записи OPN, порой ловишь себя на мысли, что они вполне могли бы появиться где-нибудь в Дюссельдорфе в начале 70-х. И тут же признаешь факт, что сегодня Лопатин — новатор,
поскольку делает главное — меняет реальность, задает новые стандарты. В нынешней электронике — глянцевой, предсказуемой и четко поделенной по жанровым тусовкам — отчаянно не хватает именно таких парней.