Потомки (2011 год)

Мэттью Кинг (Джордж Клуни) — практикующий юрист, невнимательный отец и наследник райских кущ на одном из Гавайских островов. Его жена Элизабет лежит в коме и, по всему видно, долго не протянет; старшая дочь Александра (Шэйлин Вудли) учится в колледже и по возможности бунтует; младшая дочь Скотти распугивает всех одноклассников фотоальбомом со снимками умирающей матери; тесть (Роберт Форстер) винит Мэтта во всех бедах дочери, а кузен (Бо Бриджес) только и мечтает, что подороже продать наследную землю на отели и автостоянки. В довершение всех бед Мэтт узнает, что Элизабет ему изменяла и собиралась подать на развод, — и теперь одержим идеей встретиться с ее любовником лицом к лицу. А еще надо каким-то образом сохранить рассудок и примирить детей (да и самого себя) с мыслью о том, что худшее, в общем-то, неизбежно.

В «Потомках» мастер сентиментального взрослого инди Александр Пэйн рассказывает трагическую историю о смерти, измене, развале семьи и разрушении природного рая, но делает это с непринужденной легкостью и очаровательным цинизмом. Не вполне ясно, в чем тут дело — то ли в гавайских рубашках, то ли в курортных локациях, то ли в нескончаемом потоке позитивной гитарной музыки в исполнении аборигенов. Но в этом-то вся прелесть фирменного стиля Пэйна — даже когда по всем законам драматургии обещается ураган, а в итоге на тебя обрушивают лишь приятный морской бриз, ты не чувствуешь себя обманутым. Как раз наоборот — есть даже что-то приятное в том, что так называемый comic relief становится главным повествовательным приемом. Эта деликатная трагикомичность, которой Александр Пэйн нас не радовал уже 7 лет (со времен своей последней работы «На обочине»), в «Потомках» достигает абсолютного пика. Например, когда герой Джорджа Клуни узнает, что умирающая жена ему изменяла, он сурово надевает шлепанцы и бежит к ее друзьям по извилистой дороге, комично сверкая пятками. Или когда он рассказывает тестю о том, что Элизабет при смерти, тот спрашивает, что это за хрен сидит в углу и что ему надо (а это, кстати, Сид, дружок Александры, имбецил-укурок, который каким-то образом присутствует чуть ли не в каждой сцене). При этом сквозь простую и легкую сюжетную текстуру просматривается отчетливый месседж о преемственности поколений и важности такого немодного в наши дни понятия, как наследие предков. Но Пэйну даже в этом удается избежать назидательных интонаций — он лишь сохраняет за своими героями право любить свою землю и пускать траурные гавайские леи по волнам уютных райских гаваней.