Космополис (2012 год)

«По миру бродит призрак. Призрак капитализма…» — сообщает бегущая строка на «оккупированной» Таймс-сквер. Призрак, впрочем, не столько бродит, сколько едет в белом лимузине. А точнее, стоит в пробке — Эрик Пэкер (Роберт Паттинсон), миллиардер и махинатор, собрался постричься на другом конце города, и в стремлении обновить прическу его не остановят ни протесты, ни разъезжающий по городу президентский кортеж, ни похороны известного рэпера. По пути на стрижку Пэкер будет принимать на заднем сиденье лимузина женщин и консультантов, терять состояние и жену (Сара Гадон), переживет нападение безумца и даже массаж простаты. «Космополис» — первый фильм со времен «Экзистенции», который Дэвид Кроненберг снял по собственному сценарию (адаптации романа Дона Делилло), и это заметно. Классицистская, логичная структура «Оправданной жестокости» и «Порока на экспорт» отринута напрочь. Нутро белого лимузина, выхолощенное, переливающееся десятком экранов, быстро обнаруживает себя пространством не столько реальным, сколько психосексуальным. Ареной театрализованных, нарочито манерных представлений, разворачивающихся в отдельно взятом, перегруженном информацией сознании. Пэкеровская одиссея состоит из десятка встреч один на один в этой сюрреальной обстановке — и Кроненберг сразу начинает кружить зрителю голову резкой, рваной и определенно предназначенной выбивать из колеи восьмеркой (чем дальше, тем спокойнее монтаж — так предчувствие катастрофы становится этой катастрофы переживанием: дергаться уже ни к чему). Но свое главное оружие Кроненберг заимствует у Делилло — это надрывно претенциозные, псевдоинформативные диалоги. Пэкер и его апостолы обсуждают котировки юаня и новый мировой порядок, цены на Ротко и потенциальную расчетную единицу посткапитализма (звучат такие варианты: информация, время, крыса). Будет большой ошибкой пытаться понять, о чем здесь идет речь, взяться за дешифровку многословных диалогов — вместо того чтобы просто отдаться этому полному знаков, но ничего не значащему потоку сознания. Кроненберга мало беспокоит финансовый кризис как таковой, и «Космополис» — ни в коем случае не история освобождения одного миллиардера от власти денег, секса и влияния — это было бы слишком мелко. Пэкер (и Паттинсон, который чем больше играет лицом, тем менее живым кажется; большая кастинговая удача) — не меньшая фикция, чем все, что его окружает, лишь проекция воспаленного коллективного разума. В какой-то степени это «Сканнеры» нового века — кино, упорно притворяющееся хоррором о том, как привычный мир сходит с ума, но оказывающееся комедией абсурда на руинах цивилизации. Но если раньше режиссеру для того, чтобы живописать это смятение, требовалось делать своих персонажей телепатами, то теперь не нужно и это. Зачем читать мысли, когда котировки акций обновляются круглосуточно? Секс, деньги и власть обесценились задолго до краха Эрика Пэкера и падения рынков — в «Космополисе» девальвируется в первую очередь идея о ценности информации, и в этом смысле фильм, конечно, болезненно злободневный.