Камерный ансамбль «Солисты Москвы»

В ведении Юрия Башмета, помимо альта, заслуженно составившего ему мировую славу, два оркестра — симфонический и камерный, с которыми он регулярно появляется в Москве, но парадоксальным образом не может утолить потребность публики в своей собственной персоне. Вроде имя Башмета довольно часто мелькает на афишах, но когда последний раз он играл, скажем, сонатный вечер, помнят только старожилы — он никогда не перекармливает аудиторию серьезными программами. Но с началом весны Москва наконец-то дождалась: очередной концерт филармонического абонемента меньшего из двух башметовских коллективов — «Солистов Москвы» — это серьезная репертуарная заявка от серьезных людей. Помимо главного героя вечера в окружении его «Солистов» на сцене будет еще один любопытный персонаж — скрипач Илья Грингольц, в далеком прошлом — талантливый петербургский мальчик, ныне — фактически мировая знаменитость и гражданин мира, выступающий во всех крупных залах по обе стороны Атлантики. Казалось бы, для появляющегося в Москве эпизодически Грингольца имеет смысл взять снобский город приступом — исполнив какой-нибудь вечнозеленый виртуозный шлягер типа Концерта Чайковского. Но нет: Грингольц под управлением Башмета за дирижерским пультом исполнит Траурный концерт для скрипки и струнных Карла Амадея Хартманна — малоизвестного у нас немецкого классика ХХ века, в своей музыке отразившего мучительную германскую рефлексию по поводу нацистского режима и страха человека перед лицом войны. В пандан к Хартманну — Симфония для камерного оркестра Шостаковича, его российского alter ego, обработка Рудольфа Баршая для камерного оркестра Десятого квартета композитора. Те же страх, мучительные поиски выхода к свету — только уже на отечественный манер, с эмоциями наперехлест.

Честно говоря, этих двух опусов было бы достаточно для того, чтобы ввергнуть зал в глубокую депрессию, поэтому в терапевтических целях гуманист Башмет разбавил их двумя более жизнерадостными сочинениями. Первое — Классическая симфония Прокофьева, виртуозный оммаж молодого enfant terrible венским классикам, в частности, Гайдну. Тем, кто услышит это сочинение первый раз, оно может показаться чистой воды провокацией — с Прокофьевым обычно ассоциируется что-то колючее и диссонансное, а тут — опрятные классические гармонии, почти гайдновские в своем изяществе мелодические линии. А после этого — оригинальное сочинение Александра Чайковского «От “Петрушки” до “Пульчинеллы”» для альта и камерного оркестра — вольная фантазия одного из самых искрометных московских авторов на темы двух балетов Стравинского. Здесь в классика, следующего всем правилам, играет уже Игорь Федорович — но делает это нарочито неуклюже, как будто специально выворачивая наизнанку гармоническую вертикаль и обрывая мелодии на полтакта раньше, чем они должны были бы закончиться. Поскольку в фантазии главным действующим лицом обозначен альт, то тут Башмет, понятное дело, возьмется за инструмент, и штром оваций ему будет обеспечен. Но чтобы никто не подумал, что вечер на самом деле шуточно-прибауточный бенефис, под занавес в программу поставлен все-таки упомянутый выше Шостакович — что, конечно, абсолютно правильно. Ведь все собравшиеся на сцене — серьезные люди.