Кочевник (2005 год)

Давным-давно (точнее, в XVIII веке), когда реки были полноводнее, а кони резвее, казахские беи никак не могли договориться между собой, отчего их крепко побивали соседи-джунгарцы. К счастью, у хана родился сын-батыр Мансур, будущий собиратель казахской земли. Мальчик счастливо избежал многих опасностей, прогнал джунгарцев, женился на красавице… Позвольте дальше не углубляться в подробности богатырской биографии.

Снятый коллективом режиссеров по идее президента Казахстана Нурсултана Назарбаева (об этом сообщает специальный мемориальный супертитр в начале и в конце фильма), «Кочевник» заставляет вспомнить разные и экзотические явления мировой культуры. Например, театр Корейской Народной Республики — щедро раскиданными по фильму угрозами в адрес трогательно неназванных врагов нации и торжественным финалом с уходящей в солнечный восход конницей. Или позднейшие эксперименты в жанре спагетти-вестернов, когда итало-ковбоев стравливали с прыгучими эпигонами Брюса Ли. И, конечно, нью-йоркскую эстраду годов этак 20-х — тогда вместо негров в приличных местах лабали джаз крашенные гуталином белые.

Этот ассоциативный ряд, вероятно, нуждается в пояснении. Начнем с негров. Дело в том, что великого батыра Мансура играет выдающийся актер мексиканского телевидения Куно Беккер, а его брата Эрлая — Джей Эрнандес. Для маскировки оба изрядно вымазаны благородной степной пылью и сажей (Беккер в таком виде, впрочем, дико похож вовсе не на казаха, а на братьев Чадовых). Половину других участников казахской истории играют американо-азиаты, а эпизодическую роль гадюки и вовсе исполняет некрупный удав.

Этот подлог вполне оправдан: немногие казахские актеры здесь слишком уж адекватно реагируют на сказочный сюжет, поминутно срываясь в опереточный пафос и тряся бородами так, словно они находятся на сцене ТЮЗа. А вот иностранцы упорно гнут психологическую линию несмотря на явно цирковой характер всего происходящего вокруг.

Что же касается коней и кунг-фу, то, ей-богу, казахским студиям стоит поскорее запатентовать свой оригинальный фьюжн: тут все, может, и не так головокружительно, как в китайском ву-кся, зато без тросов, CGI и прочего мошенничества. Каскадеры демонстрируют чудеса джигитовки, а когда всадники, не вставая с седла, обмениваются серией ударов ногами, это выглядит чудней даже говорящего кота — не говоря уж о крадущемся тигре. Конечно, волшебное представление безбожно затянуто, как всякий героический эпос. Но не будем занудами: ясно же, что для Бодрова «Кочевник» — это всего лишь разминка перед «Монголом».