Харакири 3D (2011 год)

1630 год. Обедневший самурай Хасиро появляется у стен родового дома клана Ии с просьбой, в которой трудно отказать. Самурай просит разрешения совершить во внутреннем дворе здания ритуал сэппуку. Опытный управляющий пытается отговорить Хасиро и рассказывает ему кровавую историю гибели молодого ронина Мотоме, несколько месяцев назад обратившегося с той же просьбой — и вынужденного совершить харакири своим бамбуковым мечом. Самураи клана Ии сразу поняли, что юноша не собирался покончить с собой, а лишь шантажировал хозяев дома, пытаясь выудить из них немного денег; но слово нужно держать, пусть даже настоящий меч давно уже продан. Хасиро в свою очередь заверяет, что тверд в своем решении, и просит предоставить ему трех воинов клана в качестве секундантов. А когда тех по странному стечению обстоятельств не оказывается на месте, начинает свой долгий и невеселый рассказ… Вдоволь посмеявшись над самураями и самурайством в вольном ремейке классического фильма Эйчи Кудо «13 убийц», Такаси Миике на этом не останавливается — и теперь подходит к делу со всей серьезностью. Новость о том, что когда-то прославившийся садистской «Кинопробой» человек вдруг возьмется переснимать драму Масаки Кобаяси 1962 года, кажется если не кощунственной, то дикой. И тем не менее — даже в сравнении с оригиналом фильм Миике смотрится вполне достойно. Да, здесь нет великого Тацуя Накадая в роли отчаявшегося, но не смирившегося самурая. Нет здесь ни гуманистического пафоса 60-х, ни красоты самурайских поединков. Нет ни искусных кадров в черно-белой гамме, ни звенящей, напряженной тишины. Новая версия этой истории вообще больше напоминает театральную постановку — эффект, который только усиливается из-за того, что снят «Харакири» в формате 3D. Можно даже не сомневаться в том, что Миике специально снял свой фильм так традиционно для Японии — не зря же и на главную роль он взял Шиносуке Ичикаву, одиннадцатого представителя знаменитой династии актеров театра кабуки. Быть может, пытаясь сделать «Харакири 3D» как можно более «японским» по форме (без кадров с тихо падающими снежинками и музыки Рюичи Сакамото тоже не обошлось), режиссер старался хотя бы так компенсировать варварский рационализм переосмысленного содержания. В общем и целом следуя старому сюжету, Миике изменил классический финал: в его версии Хасиро так и не совершает харакири, не видя смысла в диком ритуале и предпочитая умереть от мечей врагов. Самурайский кодекс чести, еще во времена Кобаяси выглядевший сомнительным, сегодня смотрится уже попросту диким феодальным анахронизмом. И сколько бы ни лили об этом слезы преданные классике киноманы, новый, рассматривающий эпоху самураев будто бы глазами антрополога, замечающий за честью и принципами социальную катастрофу сюжет современным зрителям должен быть куда ближе.