Случайная вакансия

Джоанн Роулинг замахнулась на жанр, который в русской классической литературе наиболее ярко представлен повестями «История одного города» Салтыкова-Щедрина и «Село Степанчиково и его обитатели» Достоевского. Но ни Щедрина, ни Достоевского из Роулинг не вышло. Не вышло и Апдайка с его сатирой на американский средний класс.

Роман начинается с похорон и ими же и заканчивается. Не стоит село без праведника, а единственный праведник — член приходского совета, мэр городка Пэгфорд, что к юго-западу от Лондона, активист и защитник обездоленных, — внезапно умирает от кровоизлияния в мозг прямо перед рестораном, куда привез жену, чтобы отпраздновать 19-летие со дня свадьбы. Его смерть нарушает зыбкое динамическое равновесие, поддерживаемое в городке правыми консерваторами, которые хотят отделить окраинный район, сплошь состоящий из трущоб, населенных наркоманами и отбросами общества, и левыми, которые исповедуют гуманистические идеи. И весь город как будто сходит с ума. На сайте приходского совета начинают появляться анонимные сообщения, в которых раскрываются самые низкие и неприглядные секреты жителей городка. Добропорядочные жены и матери взрослых детей вдруг бросаются в объятия к 16-летним подросткам. Приличные мужья начинают поколачивать дражайших половинок. Престарелые супруги подозревают друг друга в изменах. Подростки узнают о себе и своих родителях тайны, которые превосходят их самые смелые догадки. Друг покойного сразу после похорон начинает ухаживать за его вдовой. В Пэгфорде случается массовая паранойя, от которой его излечивает еще одна трагедия — в разы страшнее первой — гибель двоих детей.

«Casual Vacancy» перевели на русский язык как «Случайная вакансия». А могли бы назвать роман «Свободное» или даже «Пустое место». Потому что Роулинг попыталась рассказать историю, в которой нет положительных героев. Единственный — сам мэр — умирает на первых страницах, а те, кто борется за его место в городской администрации, не смогут его заменить, потому что мельче и хуже него. Покойный — это та самая фигура умолчания. Его красноречивое отсутствие, по замыслу Роулинг, должно лучше всего свидетельствовать о стыдных нравах английского среднего класса. Но для того чтобы облечь замысел в литературную форму, писательнице не хватило дыхания. Она так и осталась скучной учительницей, которая грозит детям пальчиком: «Это нехорошо».

Что книга плоха, отметили многие англоязычные критики. Впрочем, это нисколько не помешало роману сместить из чартов эротический опус «50 оттенков серого», который лидировал в топе на протяжении 23 недель, и сделать Роулинг, и без того самую богатую писательницу Великобритании (она богаче королевы Елизаветы II), еще состоятельнее.