Соловей-Разбойник (2012 год)

Глава крупного строительного холдинга совсем заворовался — а чтобы скрыть недостачу, решил свалить ее на собственных подчиненных — замдиректора Севу Соловьева (Иван Охлобыстин) и бухгалтера по кличке Дебет (Евгений Стычкин). Для верности олигарх еще и за 300 баксов заказал обоих отчаявшемуся от безденежья кузнецу — не предполагая, что создает таким образом ситуацию, в которой униженные объединятся с оскорбленными и не только сбросят его с 30-го этажа небоскреба, но и начнут годами грабить всех жирующих на участке между 32-м и 72-м километрами Ярославского шоссе.

Сверкают катаны, опускается на полицейские, воровские и менеджерские бошки молот, блестят золотые фиксы, оперная певица (Оксана Фандера) берет в руки ракетницу. Вместо диалогов — бесперебойный обмен афоризмами (есть смешные), вместо ритмических сценарных пауз — натуральные комиксные вставки. «Соловей-Разбойник», по крайней мере на стадии замысла, и есть комикс на отечественных дрожжах, карикатурный лубок о дебоширящей ради самого дебоша русской душе. И, конечно, это кульминация творчества артиста-сценариста Охлобыстина, его тотальная буффонада, своей настойчивой остроумностью буквально умоляющая об аншлаге (или даже «Аншлаге»). Все возможные аллюзии на контекст, в котором «Соловей» выходит в свет, при этом здесь проговариваются вслух (кино-то детское, чего бы и не разжевать) — включая центральную, ту самую пушкинскую сентенцию о природе русского бунта. Никакого бунта против установившегося порядка фильм Баранова и Охлобыстина, конечно, не подразумевает — ну разве что вот казино на месте Дома Колхозника строить некрасиво. Возможно, именно поэтому воспринимать его комедийный напор по назначению не получается никак. Более того, базовой реакцией оказывается раздражение — усиливающееся с каждой моральной победой героя, от негласной поддержки церкви (в лице игуменьи) до перетягивания на свою сторону чекиста. Спору нет — культурному полю, на котором на самом деле (а вовсе не между 32-м и 72-м километрами) буянит Соловей, не хватает героев, мифических в своей разудалости. Другое дело, что один влиятельный, неубиваемый и способный запугать любого мента и олигарха персонаж, берущий на себя роль той силы, что вечно хочет зла и иногда, пожалуй, совершает благо, на этом поле уже орудует. Более того, ему даже перевоспитывать чекистов не нужно, так как он и сам чекист. И в этом смысле «Соловей-Разбойник» вдруг смотрится апологией, да еще и с шуточками.