Двенадцать виолончелистов Берлинской филармонии

В любом симфоническом оркестре у любого оркестранта на всю жизнь сохраняется в той или иной степени неосуществленная мечта — сыграть соло. Не то чтобы все артисты симфонического коллектива были обделены вниманием дирижеров и композиторов — многие оркестровые сольные фрагменты, особенно для духовых инструментов, требуют виртуозного мастерства и смелости лидера. Но по факту все музыканты — от концертмейстера до последнего контрабасиста, закрытого массивным инструментом от взоров публики, — равны друг перед другом, как солдаты в строю. Неудивительно, что мечта выделиться из общей массы реализуется в многочисленных ансамблях. Но такого, как в оркестре Берлинской филармонии, нет нигде — в его составе есть совершенно уникальное образование, ансамбль двенадцати виолончелистов.

До того как он появился, мало кто мог подумать о том, что двенадцать виолончелистов вообще могут составить какой-либо альянс — вся прелесть камерного музицирования как раз в сочетании тембров различных инструментов. Но в Берлинской филармонии, традиционно принимающей в свои ряды отборнейших струнников планеты, посчитали иначе. Результатом стал уникальный коллектив, спустя пару десятилетий превратившийся в бренд сам по себе — помимо мирового бренда Berliner Philharmoniker. Не прекращая репетировать и выступать с оркестром, дюжина виолончелистов наматывает круги по земному шару с сольными проектами — в программах смело микшируются аранжировки классических произведений от Баха до Шостаковича (ибо ни одному из классиков не приходило в голову писать для двенадцати виолончелистов кряду), общеизвестных джазовых стандартов и лихие обработки латиноамериканских танго, а также мудреные опусы современных авторов — многие из которых написаны специально для двенадцати.

За 30 лет существования идея не только не устарела, но, кажется, лишь набрала обороты — порезвиться за пределами чинной Берлинской филармонии, сменить Малера на Дюка Эллингтона, а после идиллического Шумана дружно грянуть танго Пьяццоллы — за все это участники ансамбля готовы терпеть и накладки с расписанием (когда после возвращения с гастролей в четыре утра в десять уже нужно быть на репетиции), и дорожные хлопоты (как известно, виолончели не сдаются в багаж, соответственно, счастливым владельцам приходится их таскать буквально на собственном горбу), и легкое сумасшествие жизни на чемоданах. Публика отвечает им взаимностью — от Нью-Йорка до Мельбурна: и Москва, которой предстоит услышать пестрый коктейль из классики, джаза и эстрады, явно не станет исключением.