Мы, животные

Трое братьев-мартышат, чумазых полукровок, детей белой женщины и пуэрториканца, первый из которых был зачат, когда родители еще не вышли из подросткового возраста, и правда как животные. Они вечно голодны, подвижны как ртуть и не имеют представления о хороших манерах. Кроме самого младшего, от лица которого и ведется повествование. Он вырастет книгочеем, на которого родители возложат главные надежды, и он станет главным их разочарованием: в подростковом возрасте выяснится, что мальчик — гомосексуалист.

Причины того, что дебютный роман молодого американского писателя стал событием сезона, скорее всего, следует искать вне литературы: книгу похвалил сам Майкл Каннингем. И немудрено: «Мы, животные» как будто специально писался по канве каннингемовских сюжетов. Вот среднестатистическая семья (в случае Торреса — это семья из американских низов). Вот их дети, которые вырастут в воришек-наркоманов-наркодилеров. А вот поднявшийся над этой навозной кучей цветок — младший сын. И он, конечно, должен быть другим. Например, геем. И Каннингем, разумеется, написал бы про это прекрасный роман с красивыми психологическими переходами и озарениями. Но Торрес — не Каннингем, а потому первые три четверти романа он топчется на месте, мусоля ничего не объясняющее полудикое детство братьев, а в финале пытается все проговорить разом, вдруг отправляя младшего брата на «обращение» в мужской сортир. «Я хотел, чтобы к концу книги читатель понял, что характеры героев по-настоящему человеческие»,— сказал Торрес о романе. Но как раз характеров-то в романе и нет.