Боевой гимн матери-тигрицы

После того как в 2011 году книга юриста, профессора Йельского университета Эми Чуа «Боевой гимн матери-тигрицы», в которой она призналась, что выставляла трехлетнюю младшую дочь на улицу в двадцатиградусный мороз в одной домашней кофточке за то, что та отказывалась играть гаммы, вышла в свет, сказать, что она наделала шуму, — это не сказать ничего. Автора засыпали угрозами и чуть не привлекли к суду за жестокое обращение с детьми. Гнев американских родителей можно понять: ведь Чуа посмела замахнуться на святое — на «западное» представление о свободе волеизъявления, самодостаточности и чувстве собственного достоинства. Все эти понятия для Чуа, равно как и для остальных китайцев, — пустой звук и вредная чепуха. Ведь «в отличие от помешанных на футболе западных матерей китайская мать верит, что 1) уроки всегда на первом месте; 2) «пять с минусом» — плохая оценка. Ну и, наконец, китайские родители делают то, что с точки зрения западных однозначное табу: они плюют на самооценку своих детей. Потому что считают, что нет лучшего способа поправить моральное здоровье ребенка, чем доказать, что он может то, на что, казалось, он не способен. Так воспитывали саму Эми — эмигрантку во втором поколении, чьи родители, молодые ученые, приехали покорять Америку.

Они отказывали себе во всем, лишь бы дать четырем дочерям блестящее образование. Но и от детей они требовали абсолютного подчинения. Эми вспоминает, что, когда отец приходил домой, она снимала с него ботинки и носки и приносила тапочки. С одной стороны, трудно сказать, что подобными способами воспитания двух своих дочерей Эми Чуа не добилась успеха: ее старшая дочь-пианистка уже подростком выступила в Карнеги-Холле, а младшая обещала вырасти в фантастического дарования скрипачку. Проблема только в том, что младшая Лулу оказалась более норовистой, или, если угодно, западной, чем старшая София. После череды страшных скандалов она бросила скрипку и увлеклась теннисом (правда, с типично азиатским упорством).

Тем не менее, те, кто посылал Чуа письма с угрозами, погорячились. Ведь эта книга — не пособие по выращиванию будущего блистательного пианиста, скрипача или юриста. Она вообще не про воспитание, и читают ее отнюдь не только те, у кого есть дети. И даже не про разницу между «западным» и «восточным» типами сознания. Она — про внутреннюю самоидентификацию. На протяжении всей книги между строк Эми Чуа пытается понять: она уже американка или еще китаянка? Она — как ее родители или как ее муж — американский еврей, избалованный эксцентричной красавицей-матерью? Какими быть ее детям? В этих уравнениях можно менять переменные, но суть останется той же: ответь себе на вопрос, кто ты, и тогда все встанет на свои места.