Филипп Ярусски

Контратеноры — особая каста певцов в густонаселенном оперном мире. Еще лет тридцать назад один из первых контратеноров, обретших международную известность, англичанин Джеймс Боуман на всякий случай возил с собой фотографию жены и детей и демонстрировал ее поклонникам при каждом удобном случае — про мужчину с высоким голосом, который, закрыв глаза, можно было запросто спутать с женским контральто, автоматически думали, что он гей, или что он кастрат, или и то и другое вместе.

Назвать контратеноров прямыми наследниками легендарных певцов-кастратов, властвовавших над умами и душами европейской публики в эпоху барокко, исторически было бы не очень корректно — в случае с кастратами имело место хирургическое вмешательство, контратеноры же — абсолютно полноценные мужчины, которые лишь используют самый высокий, фальцетный регистр для пения. Но перспектива такого сравнения крайне заманчива, особенно если исполнитель вызывает столь бурный, исступленный восторг аудитории, как Филипп Ярусски.

35-летний француз, окончивший Парижскую консерваторию и предположительно имеющий русские корни (согласно семейной легенде, прадед певца бежал из России и на французской границе произнес фразу «Я русский», которая и была затем вписана в его паспорт), выделяется среди своих коллег совершенно ангелоподобным обликом, которому соответствует не менее ангелоподобный голос — красивое высокое сопрано, встречающееся у мужчин-фальцетистов чрезвычайно редко (обычно они поют более низкими голосами). Его виртуозная техника умопомрачительна, контроль над дыханием — образцовый; весь этот перечень добродетелей почти полностью соответствует тому, что можно прочитать про знаменитых Фаринелли или Джициэлло — оперных суперзвезд первой половины XVIII века. Мальчишеское обаяние вкупе с голливудскими взглядами действует как наркотик — Ярусски обожают дамы среднего возраста, тургеневские девушки, геи всех мастей, серьезные ценители оперы обоих полов, привередливые критики, коллеги-соперники и циничные барочные дирижеры. Он — один из немногих, кто может не включить в свои сольные программы ни одной известной арии, и богом забытого Леонардо Лео или Франческо Гаспарини публика будет слушать затаив дыхание, как будто речь идет об известнейшей арии Генделя или Моцарта. В Москву Ярусски является с антуражем в виде Венецианского барочного оркестра под управлением Андреа Маркона — таким образом, главный бриллиант предстанет в великолепной огранке из сладостных старинных инструментов. В программе — сплошные архивные редкости. Пропустить это событие — непростительная ошибка.