Нелегал

Хмурый и невыспавшийся агент внешней разведки (Алексей Серебряков) прибывает в багажнике “Рафика” в Ленинград из Хельсинки. В Финляндии герой шпионил за домашними животными, притворяясь ветеринаром. В Союзе ему предстоит еще более головоломная работа: сперва внедриться в деревню при птицефабрике, а потом сменить деревенскую прокуратуру на таможню – тут герой должен способствовать беспрепятственным утечкам дезинформации за кордон. Агент последовательно проваливает одну миссию за другой.

Рассказывать про все это невероятно весело, но агенту совсем не до смеха. На дворе семидесятые, неопределенно-лысое время года, мир вокруг сер, молчалив и обшарпан. Даже с женой приходится встречаться в условиях глубокой конспирации, в каком-то ресторане среди мерзких рож. Разведчик смертельно спокоен, но его явственно тошнит от Родины. Зрителю, напротив, как-то тревожно.

Особая композиция “Нелегала” (недолгие эпизоды-серии, разделенные лапидарными, нагнетающими депрессию титрами вроде “Проводы сына”, “Провал задания”) создает ощущение фатальной обреченности всех – шпиона, таможенников, пионеров, милиционеров, генсеков на стенах, даже кур. Временами в кадре и вовсе воцаряется такой тихий-тихий, совершенно лавкрафтовский или юфитовский морок – окружающие Нелегала люди кажутся какой-то хорошо замаскировавшейся нежитью с холодцом вместо крови. Разумом понимаешь, что все эти их потусторонние повадки – результат неожиданного резонанса телевизионной небрежности съемок и режиссерских прозрений. Но что разум, когда с экрана тебя обдает волной адского холода, когда от плохо поставленных сцен суетливого насилия разит таким гиперреализмом, что “Нелегалу” впору вручать сертификат “Догмы-95”. В общем, применительно к фильму уместно ввернуть цитату из Хармса: “Жизнь победила смерть неизвестным науке способом”.