Художники ВДНХ

В последнее время в Москве часто можно видеть радостных колхозников, героев-пролетариев, вождей и ликующий народ, ведь выставки социалистического реализма следуют одна за другой: не успел закончиться «Романтический реализм», как ему на смену пришел смотр художников ВДНХ. В экспозиции — скульптура, живопись и графика авторов, проектировавших и украшавших выставку достижений народного хозяйства с 1930-х по 1950-е годы. Работы Александра Дейнеки, Георгия Мотовилова, любимого художника Сталина Александра Герасимова и еще 17 авторов — каталог образов, показывающих, какими должны были стать советские люди.

«Романтический реализм» сильно критиковали за отрыв от истории: нельзя, мол, искусство по сути политическое показывать просто как красивую картинку, без учета сопутствующих исторических обстоятельств. Создатели «Художников ВДНХ» этот урок усвоили и про контекст не забыли — на выставке достаточно упоминаний того, что все произведения создавались по госзаказу. В то же время кураторы пишут, что заказы правительства авторы начали выполнять «в силу жизненных обстоятельств» и официозные вещи делали «ради карьеры»: виден легкий стыд за то, что выдающееся искусство существовало во имя советской власти. Кажется, это наследие традиций советского интеллигентского искусствознания, согласно которому настоящий творец почему-то не мог работать на власть, зато обязательно должен был быть поборником морали и борцом (пусть тихим) против диктатуры. 

Впрочем, в текстах к выставке приведены и цитаты самих художников, которые, кажется, смущения из-за идейной направленности своих работ не испытывали. Например, один из главных соцреалистов Дмитрий Налбандян, долгие годы изображавший утопию, говорил: «Я художник, отображаю, что вижу», — а Аркадий Пластов писал: «Жизнь наша полна и богата, в ней так много потрясающе интересного, что даже обыкновенные будничные дела наших людей приковывают внимание, потрясают душу». 

Так что с выставкой получается палка о трех концах: с одной стороны, успеха все художники ВДНХ добились благодаря альянсу с властью, и кураторы это признают, с другой — все-таки этого стесняются, а с третьей — их работы гордо выставляют (хорошие ведь). Получается, главная идея соцреализма — заменить реального человека на его идеальный образ — жива до сих пор. Только теперь идеалом становятся не персонажи картин, а их авторы: рассказ о судьбах художников превращается в повесть о людях с высочайшими моральными качествами, которые, по версии кураторов, не могли искренне верить в идеал тоталитарной власти, а если и верили — ну что же, значит, заставили.