Ковчег

В глазах любителей искусства встречи совриска и православия выглядят примерно так: толпа одержимых громит скульптуры в «Манеже» или осаждает «Винзавод», заручившись поддержкой казаков. А верующие наверняка воспринимают эти заварушки как маленький крестовый поход против художников-мракобесов. Поэтому открывшаяся в рамках молодежной биеннале выставка «Ковчег» — явление курьезное. Церковная структура объединилась с галереей «Триумф», одной из самых успешных и современных в Москве, и попросила художников создать паблик-арт, обыгрывающий традиционную духовность и христианские мотивы. В итоге под открытым небом Черниговского Патриаршего подворья разместился десяток работ.

Некоторые участники выставки подошли к делу с поэтичным консерватизмом. Художник Александр Арбунов изваял льва «под старину» с деревянной колонной на спине. Лев наравне с рыбой и агнцем — один из древних символов Христа, а дерево воплощает мудрость и познание. По соседству разместилась «Форма» Ильи Гуреева — реплика древнего креста, подпертая стремянкой. Скульптура стоит на месте захоронения безымянных останков, обнаруженных во время недавней реконструкции подворья.

Кирилл Котешов, «Деисус»

Другие работы вполне органично смотрелись бы в стерильных музейных залах. В проекте «Деисус» художник Кирилл Котешов взял за основу канонический христианский триптих, но выполнил его на листах металла — традиционные образы, поначалу четкие и яркие, покрываются бурой коррозией под московскими ливнями, а к концу выставки рискуют совсем исчезнуть и превратиться в абстрактный монохром в духе Марка Ротко. То же происходит и в сознании современных людей: традиционные представления о мироустройстве постепенно размываются и отмирают. Хорошо это или плохо — вопрос открытый. Об этой проблеме размышляет и Илья Гапонов, создавший инсталляцию «Алтарь» из обожженных рельефных досок.

На большом зеленом газоне рассыпан странный, доисторического вида рисунок из десятков каменных глыб. Это инсталляция Максима Перелыгина «Глубоко внутри». Каждый камень отвечает за определенную букву старославянского алфавита. Любая из них — источник не похожих друг на друга смыслов: «Аз, Буки, Веди» можно запросто превратить в «Ад, Бесконечность, Время» или что-нибудь еще. В таком плюрализме — залог жизнеспособности любой культуры.

Илья Гапонов, «Алтарь» 

В попытке примирить традицию и современность выставка избегает крайностей: никаких закрученных в спираль распятий Вима Дельвуа или, напротив, ура-патриотичных поделок Глазунова здесь нет. Но без конфликта все равно не обошлось. Два скромных по размерам проекта разместились внутри храма XVII века, по соседству со старинными васнецовскими фресками. Бумажный «Воздушный модуль» и абстрактные акварели Кати Пугач умудрились вызвать праведный гнев местных прихожан — вскоре эти работы, посвященные взаимодействию пространства, времени и природных сил, придется убрать из экспозиции.

Остается надеяться, что «Ковчег» — не последняя попытка объединить разные грани культурной жизни, и в один прекрасный день мы проснемся и перестанем считать видеоарт Билла Виолы в лондонском Соборе Святого Павла деградантным западным богохульством.