О фильме
Фильм Ксавье Долана по одноименной пьесе Жан-Люка Лагарса рассказывает о писателе Луи-Жане (Ульель), который приезжает домой, где не был двенадцать лет, чтобы сообщить родным о том, что смертельно болен. Состарившаяся мать (Бай), повзрослевшая сестра (Сейду), по-прежнему агрессивный брат (Кассель) и его добрая жена (Котийяр). Старые обиды, разъединенность, непоправимость – счастливые воспоминания, нежность, от которой никуда не деться. Всего лишь обычный семейный обед в стремительно приближающемся конце света Луи, о котором никто не хочет слышать. В Каннах драма «Это всего лишь конец света» получила два приза жюри, включая гран-при, а также номинацию на «Золотую пальмовую ветвь».
Актеры
Рецензия на фильм
Ксавье Долан и звездный актерский состав сражаются с задачей перенести на экран болтливую семейную пьесу.
Грустный и очень бледный 34-летний драматург (Гаспар Ульель) едет поговорить с семьей — впервые за 12 лет, если не считать пошлых таинственных открыток. Ему есть, что родственникам сказать (одно пренеприятнейшее известие). Вот только семья большая (Натали Бай, Венсан Кассель, Леа Сейду, Марион Котийяр) — и у всех к блудному сыну тоже накопилось вопросов, и о его творческом успехе, и о бегстве, и назудевшее — о самих себе. Крику, то есть, не оберешься.
Ксавье Долану всего/уже 27 — и он продолжает, вот уже шесть фильмов, подступать к кино с прытью не то вундеркинда, не то анфан террибля, который должен кому-то что-то доказать (не случайно после негативных рецензий на «Конец света» канадец даже пригрозил уйти из режиссуры). «Всего лишь конец света» в этом смысле смотрится как еще одно испытание для Долана — проверка на изобретательность, которую ему задает материал, пьеса Жан-Люка Лакарга и к которой он подходит с привычным сочетанием самонадеянности и самоистязания.
Говорливая, нервная, исповедальная (Лакарг умер от СПИДа вскоре после написания) пьеса в руках Долана становится, парадоксальным образом, еще более взвинченной. Каждая реплика граничит с истерикой, каждый взгляд камеры на героев — безжалостным крупным планом, почти из них одних только фильм и состоит. Этот эмоциональный перегруз смотрится, конечно, вполне пригодным методом. Другое дело, что Долан добивается его так показательно, что неизбежно испытанием, уже на терпение, становится и сам фильм. Вот только награды за зрительскую стойкость — сам Долан режиссерский приз в Каннах получил — пока, увы, не вручают. Не спешит вознаграждать публику и сам фильм, предпочитая после всех экранных истерик вдруг проявить не вполне уместную скромность и многозначительно промолчать.