Человек, место, время и снова человек (2018 год)

Не все морские круизы одинаково безопасны, особенно если путешествовать в окружении пушек, сенаторов и убийц. Впрочем, сразу после отплытия лайнера ничто не предвещало беды: верхняя палуба привычно пировала, нижняя не менее привычно ворчала на давно надоевший рис, и только странный старикашка с бородой мудреца собирал по углам пыль в пластиковые стаканчики. Но ближе к ночи начались оргии, для кого-то добровольные, для кого-то не очень: сенатор приглядел себе симпатичную новобрачную, после чего ее муж оказался за бортом с перерезанным горлом. А утром оказалось, что океан исчез – и корабль завис в воздухе где-то над облаками… 

«Я снял очень простое кино, – сказал Ким Ки Дук на Берлинском фестивале, где фильм был представлен в программе Panorama. – Я сделал его, чтобы перестать ненавидеть людей». Маэстро, конечно, кокетничает: если у него и была цель обрести любовь к человечеству, то, судя по финалу, попытка эта с грохотом провалилась. А вот что касается простоты… 

Новый фильм Ким Ки Дука сложным действительно не назовешь. По жанру это притча, однако большого количества трактовок в данном случае не предполагается. Метафоры и аллегории здесь прозрачны и прямолинейны: корабль легко расшифровывается как общество или государство (образ, известный в европейской культуре со времен ранней античности), еда – как жизненные блага, а сенатор – зарвавшийся правитель, и так далее. А все происходящее – приговор роду людскому, которого не спасет и новый Эдем. 

На самом деле, Ким Ки Дук, конечно, предается своему любимому занятию – изучает природу человеческой жестокости. Хотя, пожалуй, ответ на этот вопрос мастер кровавого эпатажа вполне внятно сформулировал еще в фильме «Весна, лето, осень, зима и снова весна» (2003). «Похоть рождает желание обладать, – говорит учитель влюбленному ученику. – Из желания обладать рождается желание убивать». Другими словами, насилие кровными узами связано с похотью и жаждой обладания. «Человек, место, время и снова человек» – максимально подробная визуализация этой формулы. 

Корабль поднимается в небо именно после ночных оргий. Сенатор объявляет военное положение и присваивает себе весь провиант (читай, захватывает власть и становится диктатором), и тогда выжившие начинают питаться трупами вчерашних врагов (кстати, из-за этих сцен прокат фильма в Южной Корее был запрещен). Каннибализм сдобрен антивоенными мотивами, рассуждениями автора о природе бунта и непрозрачными намеками на судьбы «отцов народа», которые вынуждены жрать за троих, ибо перетрудились. 

Фильм также провоцирует и на рассуждения о том, что все мы – лишь перегной для последующих поколений, и каждое новое общество строится на костях предыдущего. Но, повторюсь, подобные провокации в «Человеке» настолько прямолинейны, что стоит обойти их стороной. 

С другой стороны, никуда не деться от факта, что «Человек» – далеко не лучшая работа Ким Ки Дука. Это касается как визуальной составляющей (фильм сделан без особых изысков), так и внутреннего наполнения. Например, если попытаться препарировать «Человека» логикой, то он рассыпается в пыль. Откуда люди знают, что лайнер, поднявшийся в небо, не рухнет вниз? Почему никто не вспоминает, что кроме еды, человеку нужна вода? Почему на корабле нет оружия даже у капитана? И почему моряки – люди физически сильные и подготовленные – не пытаются утихомирить кучку самозванцев, захвативших власть с помощью одного единственного револьвера? Вопросов слишком много даже по меркам притчи – жанра, в котором условность всегда была выставлена на максимум. 

К тому же на протяжении всех двух часов зритель не может выбраться из водоворота повторов. Простой люд врывается на пир богачей, требует своей доли, получает по шеям и уходит – лишь за тем, чтобы прийти снова. Так в незначительных вариациях повторяется раз десять. При этом режиссер намеренно игнорирует законы экранного времени: мы видим, что герой только что поел, и вот он уже снова кричит, что умирает от голода (на самом деле между «обедом» и голодными воплями прошло несколько суток или даже неделя, но никто не позаботился сообщить нам об этом). Впрочем, Ким Ки Дуку важнее суть высказывания, а не его форма, так что ближе к финалу к подобной условности привыкаешь. А вот к упитанным лицам голодающих привыкнуть уже сложнее, особенно когда один из таких страдальцев, тряся тремя подбородками, лезет под пули, изображая голодное отчаяние. 

Как бы то ни было, азиатского фестивального кино в нашем прокате немного, а  уж попыток разобраться в причинах человеческой агрессии и того меньше. К тому же «Человек, место, время и снова человек» Ким Ки Дука –  отличный повод лишний раз вспомнить, что фраза «риса нет, но вы держитесь» ни к чему хорошему не приводит.