Стекло (2019 год)

В психиатрической лечебнице Филадельфии мается взаперти троица очень занятных «психов». Один из них — Дэвид Данн, он же Надзиратель, он же Неуязвимый. На свободе этот качок разгуливал в черном плаще и пугал своей седой бородой преступные элементы. Второй — Кевин Крамб, приютивший внутри себя 24 субличности, среди которых есть Зверь, обожающий ползать по потолку и жрать нечестивых дев, не знавших страданий. Ну, а третий — Элайджа Прайс, философствующий террорист. Он верит, что комиксы — это сокровенное знание, энциклопедия возможностей человека. Правда, возможности самого Прайса как назло ограничены: его кости слабей хрусталя, не выдерживают даже легких ударов. За это почитателя комиксов прозвали Мистер Стекло…

Так уж вышло, что «Стекло» М. Найта Шьямалана задержалось в пути как минимум лет на пятнадцать. По словам режиссера, решение повернуть время вспять и вернуться к «Неуязвимому» 2000-го года вовсе не было спонтанным: «Неуязвимый», «Сплит» и «Стекло» изначально задумывались как трилогия. Тем не менее, 19 лет назад из этой затеи ничего не получилось: фильм с надломлено-грустным Брюсом Уиллисом собрал не ту сумму, на которую рассчитывали продюсеры, да и тема комиксов была на тот момент не очень актуальна (а уж деконструкция комиксов — тем более). Поэтому продолжение истории Шьямалану пришлось отложить в долгий ящик. Но вот в 2016-м вышел «Сплит», сюжетно и стилистически никак не связанный с фильмом 2000 года, если не считать крошечного эпизода с героем Уиллиса в самом финале. Однако именно этот момент непрозрачно намекал, что на горизонте кросовер, в котором возродившийся из пепла Неуязвимый столкнется со Зверем, выползшим на свободу из глубин подсознания героя «Сплита». Таким кроссовером и стало «Стекло».

К сожалению, что-то явно пошло не так. Можно долго рассуждать о том, опередил ли «Неуязвимый» свое время, предложил ли альтернативный путь для развития кинокомикса или предсказал его сегодняшний кризис, однако там были необычные герои (которые до сих пор смотрятся нешаблонно), а вот сюжета как такового, по сути, не было. Другими словами, Шьямалан придумал потрясающих многогранных персонажей, а что с ними делать — не знал. Зато в кадре царила настоящая живопись (спасибо оператору Эдуарду Серра), так что на такие мелочи, как отсутствие сюжетных изысков, обращать внимание не хотелось. В «Сплите» же был и сюжет, и герой, и тщательно выверенный сценарий. Правда, к комиксам психологический триллер с элементами ужастика имел крайне отдаленное отношение, но это сейчас уже даже не важно.

Важно другое: М. Найт Шьямалан вытащил из закромов дорогих своему сердцу персонажей, как вытаскивают любимые когда-то игрушки из бабушкиного сундука, сдул с них солидный слой пыли, посадил их рядышком и спросил: «Ну, что? Чем займетесь?» Говоря проще, он опять не придумал для них игру. Он столкнул лбами своих «ветеранов» с новым, феноменально интересным героем, но вот ведь мистика — сюжета-то по-прежнему нет! И вместо того, чтобы позволить «сумасшедшей троице» выяснять отношения между собой, режиссер устраивает им мучительно долгие сеансы психотерапии, цель которых — внушить «психам», что их сверхспособности — это всего лишь галлюцинация.

Конечно, чисто теоретически такой поворот событий объяснить не так уж и сложно. Во-первых, перед нами любимый прием Шьямалана, связанный с изоляцией. Поместить героя в замкнутое пространство и сделать выход невозможным не только по физическим, но часто и по психологическим причинам — это его конек (вспомним «Таинственный лес», сериал «Сосны» и того же «Сплита»). Вот и в «Стекле» режиссер не сумел отказать себе в удовольствии: засунул своих персонажей в психушку и позакрывал все двери. Во-вторых, Шьямалан, видимо, всерьез решил заняться деконструкцией кинокомикса, поэтому привычные формулы ему не указ. Например, он размывает границы между «плюсом» и «минусом»: герой и злодей оказываются по одну сторону баррикады и в положении жертвы. Также режиссер демонстративно плюет на экшен: «Стекло» вызывающе статично. Вместо драк, перестрелок и погонь — рефлексия и беседы о комиксах как о хранилище бесценного знания. Да и те несколько стычек, которые в фильме есть, простроены довольно формально. В общем, вместо силы кулака — сила слова.

Осталось лишь выяснить, к чему эта сила слова ведет. Но рассуждать всерьез о культуре комиксов и о том, как она влияет на нас, заблудших, это уже моветон. Да, в 2000-м, когда выходил «Неуязвимый», подобные разговоры на экране были в новинку, но сейчас эта тема истрепана до дыр. Впрочем, можно поговорить о том, что общество намеренно стремится усреднить всех людей, внушая им, что любой дар — это или болезнь, или галлюцинация. Что ты сер именно потому, что окружающим удобнее видеть тебя серым. Однако подобные разговоры тоже, мягко говоря, не новы: на конфликте между обществом и талантом строится бессчетное количество произведений. И кинокомиксы — не исключение.

Что же касается актеров, то на первый план предсказуемо вышел Джеймс МакЭвой, играющий Кевина Крамба и еще 20 персонажей в придачу (а не 8, как в «Сплите»). За минуту он может сменить несколько масок, а значит, скорость «переключения» сумасшедшая, что требует не только фантастической техники, но даже актерского «супергеройства», которое у МакЭвоя, по счастью, есть. Брюс Уиллис на его фоне лишь бледная тень. А вот Сэмюэлу Л.Джексону играть банально нечего: его хрустальный убийца-террорист большую часть хронометража находится в состоянии овоща и смотрит в камеру с загадочным равнодушием.

Самое обидное в том, что от Шьямалана ждешь гораздо большего, чем он предлагает. По сути, этот нестандартный кинокудесник с огромным потенциалом большим режиссером так и не стал. А его «Стекло» — лишь еще одно вещественное доказательство в деле о кризисе «супергероики», когда даже иронизировать над жанром не очень-то получается.