Капернаум (2018 год)

Зейну только 12 лет, и тех ему не дашь. У него нет даже документов. Он все время работает, нянчится с младшими и всеми силами пытается уберечь одиннадцатилетнюю сестренку Сахру от замужества: отец и мать вот-вот продадут ее взрослому владельцу лавочки за возможность бесплатно жить в его хибаре. В конце концов Зейн попадает в тюрьму и оттуда подает в суд на своих родителей — за то, что родился.  

«Капернаум» — из тех фильмов, для которых очень хочется счастливой зрительской судьбы. Именно зрительской, а не фестивальной, которая у «Капернаума» и так сложилась неплохо: ливанка Надин Лабаки получила за эту картину две Каннские ветви и номинирована на «Оскар».  В России, воспитанной на беспробудном Достоевском и наслышанной об ужасах политкорректности, это вряд ли станет хорошей рекомендацией. И тем не менее: в наш век, когда нудное и развлекательное кино практически сравнялись в своей смертоносности, «Капернаум» это редкий пример «фильма для всех» — киноманов, критиков и обычных людей, которые не знают, что выбрать в афише под настроение.  

Тонкость — вот  то, что отличает новую картину от ей подобных (да и от других фильмов режиссера тоже). Лабаки работает практически как документалист, подмечая сотни бытовых мелочей и складывая из них цельную картину жизни в хронической нищете, жизни, которая идет по фарватеру традиций, не подвергаемых сомнению. Причем все это мелочи очень точные, необходимые, работающие на образы: тонконогая Сахра, которую скоро отдадут замуж, словно взрослую, не умеет даже пользоваться прокладками, малыш Йонас изо всех сил уворачивается от бутылочки со смесью и пытается нашарить на Зейне материнскую грудь, а сам Зейн с чужим мальчишкой на руках бродит по улицам Бейрута в штанах с крохотным щитом Капитана Америка. Перед этим он встретит в автобусе странного старика в костюме супергероя, который скажет: «Я не он, милый, я только похож на него».  

Вместо любимца всех детей мира, Паука, на груди старика окажется таракан, самое живучее существо в мире. Дважды промелькнет на экране крест, символ библейского Капернаума, где Христос найдет первых своих апостолов, Андрея и Петра — но словом «капернаум» во французском обозначают «хаос». Лабаки не пытается что-то «сказать»: ее символизм прост и непринужден, как голод, а весь фильм — эталон естественности. Зейн Аль Рафеа никогда не играл в кино — и невозможно поверить, что этого мальчика Надин Лабаки не нашла в трущобах и тюрьме, которая оказывается для ребенка гораздо лучшим местом, чем дом. В его взаимодействии с Йонасом нет ни единой фальшивой ноты — невероятный результат, учитывая возраст детей. Хронометраж в два с лишним часа практически не ощутим — в фильме, где  не происходит ничего, кроме ужасов бытия.  

Но самое поразительное в «Капернауме», пожалуй — это ощущение света, остающееся после него. В нем нет безнадежности и окончательных приговоров человечеству. Наоборот: «Капернаум» едва ли не гимн гуманизму. И показывая нам единственную за весь фильм улыбку Зейна, Надин Лабаки добивается того, что иные не могут получить при помощи часов трагической музыки и десятков известных лиц — искреннего и тихого желания принести в окружающий нас хаос хоть немного добра.