Золотая перчатка (2019 год)

Каждый, кто случайно забредает в крошечную конуру Фрица Хонке, в ужасе зажимает нос: здесь воняет так сильно, что людей начинает рвать. Сам Фриц винит во всем греков, живущих этажом ниже: мол, это их тошнотворные специи превратили его чердак в помойку. Но греки, разумеется, ни при чем: это гниют не их обеды и ужины, а человеческие кишки да кости, которые Хонка заботливо складирует за стеной…  

Если с иронией относиться к тому, что творится в нашем прокате, то можно сказать, что маньякомания стала одним из главных трендов. Словно сговорившись, прокатчики выпустили сразу несколько фильмов о реальных серийных убийцах: например, одновременно с «Золотой перчаткой» Фатиха Акина мы увидим «Так сказал Чарли» Мэри Хэррон (историю Чарльза Мэнсона –  основателя секты «Семья», члены которой убили несколько человек, включая беременную жену Романа Полански). А неделю назад в кинотеатрах появился «Красивый, плохой, злой» Джо Берлингера – экранизированный судебный процесс о Теде Банди, маньяке из 70-х. Также можно вспомнить испаноязычного «Ангела», продюсером которого был Педро Альмадовар (этот проект выходил у нас в марте). 

Фриц Хонка, главный герой «Золотой перчатки», – персонаж тоже реальный. В 1976-м году он был осужден за убийство четырех женщин, а после пятнадцати лет тюрьмы переведен в психушку. Кстати, Фатих Акин признается, что связан с этой историей эмоционально: в том районе Гамбурга, где он жил, малышню пугали фразами «не балуй, или Фриц Хонка придет за тобой». Помнит он и рюмочную, где до ареста Фриц просиживал штаны каждый вечер: местные жители прозвали ее «забегаловкой Хонка». В общем, реального в «Золотой перчатке» гораздо больше, чем выдуманного. 

Новая работа Фатиха Акина – вовсе не очередной фильм о психопате с тесаком, который забивал до смерти старух-проституток, отказывающихся с ним спать. «Золотая перчатка» – без преувеличения большое кино, работающее сразу на нескольких уровнях. Из омерзительного, тошнотворного, вызывающего рвотный рефлекс материала, он создает нечто многослойное и очень глубокое, шокирующее и живописное одновременно.  

Впрочем, сразу оговоримся: многие скажут, что «Золотая перчатка» – абсолютно не их кино. И это нормально. Ведь эстетику обыденного принимают далеко не все, а уж эстетику уродливого, безобразного – тем более. А Акин в данном случае работает именно с этими категориями: создает вонючее адское месиво из гниющих заживо тел, рвоты и крови. Фильм начинается с того, что грязно-голый, пьяно шатающийся Квазимодо с гнилыми зубами распиливает обрюзгшее женское тело – и струи крови заливают его лицо и очки. И пусть момент нанесения удара мы не увидим (в этом смысле «Перчатка» оказывается гораздо более щадящей по отношению к зрителю, чем «Дом, который построил Джек» Ларса фон Триера или большинство слэшеров), шок все равно силен.  

Однако есть в фильме Акина и еще кое-что, шокирующее сильнее, чем сцены убийств и разделки трупов — мир, в котором живет Хонка, пугает гораздо больше. Это мир вонючего кабака, где все пропиталось безнадегой, блевотиной и мочой, атмосфера рыгаловки, в которой никогда не открывают шторы и в которой никогда никто не трезвеет. Это собутыльники и собутыльницы Хонка – пропившие остатки мозгов еще полвека назад и выброшенные на обочину жизни, как воняющий мочой мусор. В общем, пресловутое дно и его обитатели.  

Но вот что интересно: сам Акин несколько раз подчеркивал, что социальный аспект его в данном случае совершенно не волновал. Он не пытался оправдывать своего героя нищетой или трудным детством. Он вообще не ищет оправданий и ничего не объясняет (что очень здорово). И он не просто воссоздает атмосферу злачных мест Гамбурга семидесятых — Фатих Акин препарирует явление в целом. Из-за этого затхлый кабак и его история получают вневременной статус, становятся актуальными в любой точке мира, где пока еще существуют бомжи и где старухи с насквозь испитыми лицами собирают бутылки и глушат дешевое пойло.  

Что же касается самого маньяка, то он, конечно, выглядит гротескно – как ожившая визуализация самого понятия «извращение». Силою гримеров двадцатитрехлетний красавец Йонас Дасслер превратился в настоящего Квазимодо – мерзкого горбоноса лет сорока с сальными волосами. Но как бы жалок и омерзителен этот персонаж ни был, он плоть от плоти своего мира: дно (или навозная куча) – отличная почва для появления болезнетворных бактерий. А Хонка – одна из таких бактерий, состоящая в ближайшем родстве с сотней других. Лучшее тому доказательство – второстепенный персонаж, глухой посетитель кафе, который пусть никого и не убил, зато с удовольствием помочился на случайно оказавшегося рядом застенчивого подростка.  

Герои Фатиха Акина очень напоминают фриков Аки Каурисмяки, да и стилистически «Золотая перчатка» перекликается с работами великого финна. Правда, по тональности и по авторскому подходу они абсолютно разные: Фатих Акин беспощаден и к зрителям, и к героям, которые в лучшем случае получают от него лишь каплю жалости, а Каурисмяки же бесконечно влюблен и в тех, и в других. Но по живописности кадра они очень похожи, и, пожалуй, можно сказать, что «Золотая перчатка» – это Каурисмяки, вывернутый наизнанку.