Великие живописцы Ренессанса из Академии Каррара в Бергамо

В Москве завершаются гастроли работ из Каррары — они уже побывали не только в других городах родной Италии и даже не только в Европе, но и в Штатах, и в Австралии.

Даже если XIV–XV века не главный для вас сюжет в истории искусства, нынешний показ для Москвы все равно — везение. То есть если бы не реконструкция бергамской Академии, картины эти едва ли покинули бы родные стены. А посмотреть есть на что: 58 работ, и среди них редкий живописный — сегодня известно менее 10 картин художника, прославившегося и на поприще медальерного дела, — портрет, написанный Пизанелло. Феррарский герцог Лионелло д’Эсте являет свой задумчивый профиль на фоне роз (учитель прозвал Лионелло «цветком принцев»). За портрет династии Медичи отчитается Боттичелли с волевым Джулиано.

Можно вообще придумать себе такой маршрут и смотреть на выставке развитие портрета — как от статуарной скованности у Пизанелло этот жанр, перейдя из XV века в XVI, даже во вторую его половину, постепенно «раскрепощается» у уроженца Бергамо Джованни Морони. Можно и по-другому — «ухватиться» за религиозные сюжеты, которых тут, учитывая эпоху, понятное дело, большое изобилие. И нежная «Мадонна с младенцем» венецианца (а они славились тонким колоритом и пронизанными воздухом пейзажами на фонах сакральных сцен) Джованни Беллини, и тот же мотив, но преломленный в своеобразной — достаточной жесткой, но интересной некоторыми «неправильностями» — стилистике феррарца Козимо Туры. Можно следить, как Мадонны и святые встретили вместе с художниками зрелость Возрождения с Якопо Пальмой Старшим или Лоренцо Лотто.

Но если XVI столетие свободнее обращается с перспективой и со светом, то XV все же никому не уступит по части скрупулезно выписанных деталей. Которые хоть и мелочи — но в них и своя символика, и свое удовольствие.