Гаргантюа и Пантагрюэль

Великий возрожденческий роман Франсуа Рабле о двух гигантах — отце и сыне Гаргантюа и Пантагрюэле, которые за свою жизнь успели получить от жизни гигантское наслаждение: налюбиться, надружиться, напутешествоваться, напиться, нажраться и, соответственно, насраться вдоволь, достичь Телемского аббатства, единственным пунктом устава которого было «Делай что хочешь», — это прославление земного бытия и плотских радостей в пику средневековым схоластам, твердившим о греховной природе человека и невозможности счастья на земле. В человеке прекрасно все, даже то, как он испражняется и с наслаждением подтирается нежными гусенками.Именно на этом аспекте человеческой жизни и сосредоточился режиссер Константин Богомолов, делая инсценировку романа Рабле для своей постановки в Театре Наций. Он отобрал и виртуозно инкрустировал современными реалиями эпизоды, представляющие человека как неостановимого производителя дерьма. За этим процессом и жизнь пролетает незаметно. Не успел Пантагрюэль родиться, а актер Виктор Вержбицкий посучить, лежа на столе, «ручками-ножками», обозначая младенца, как на сцене явился милый персонаж — Первая какашка, свидетельство первого самостоятельного деяния героя. А вскоре Пантагрюэль с другом Панургом (Сергей Чонишвили) уже сидят на диване обитателями дома престарелых, вздыхая ностальгически: «А как мы какали прежде…» О пути персонажей к этому дивану в основном остроумно расска зывает слепой сказочник Алькофрибас Назье (Сергей Епишев), перечисляя бесконечный ряд предков Пантагрюэля, прошедших тем же путем. Иногда к героям на диван присаживается молчаливая Тоска (Роза Хайруллина), иногда они вспоминают неудачи с женщинами, иногда грезят о Вагине (Александра Ребенок), тем самым местом поющей знаменитую арию Беллини. Премьера режиссера Богомолова в Театре Наций лишена привычной для его последних спектаклей агрессии убеждения, что человек низок, по своей природе лжив и труслив настолько, что боится в этом признаться даже самому себе. Все перипетии своего существо вания герои-великаны принимают смиренно, даже с юмором. Если вся жизнь — дерьмо, то что уж особо горевать о нашей…

Иллюстрация: Сергей Петров.