Отряд “Америка”: Всемирная полиция

Подающая надежды марионетка
Гарри Джонстон поет на Бродвее в пьесе Ангелы в Америке.
После одного из представлений
Джонстона подлавливает человек
в черном и с добрыми морщинками в углах глаз. Незнакомец предлагает Джонстону стать героем
использовать свой актерский талант на благо страны, сражаясь в
секретном отряде Америка. Подумав для приличия, Гарри соглашается и вместе с командой других героических петрушек начинает крестовый поход против режимов Оси Зла. В ходе этой миротворческой операции дураками
будут выставлены все стороны
конфликта от северокорейских
товарищей до бородатых мусульман-радикалов и от американской военщины до пятой колонны либеральных обитателей Голливуда, объединенных похабником Треем Паркером и его давним
приятелем, сценаристом Мэттом
Стоуном (Южный парк) в Партию Исключительно Даровитых
Актеров и Режиссеров (ПИДАР).

Социальный заказ на гомерическую трактовку борьбы мирового
порядка с мировым же терроризмом очевиден в конце концов,
ничто так не снижает градус общественной паранойи, как оглушительный хохот. Другое дело, что
смеяться вслух над злобными выпадами двух канадских нонконформистов получается не всегда:
усиленные специфическим переводом пирата-синхрониста Гоблина, они слишком остро пахнут
безмозглым подростковым бунтом и киножурналом о Бивисе и
Баттхеде. Впрочем, в этой зашкаливающей туалетно-генитальной
непристойности как раз и заключается основной бунтарский заряд Отряда Америка. По словам Трея Паркера, продюсеры ни
разу не посоветовали им умерить
свой пыл политических карикатуристов, а лишь волновались, что
кукольный мюзикл для взрослых окажется слишком странным жанром, чтобы принести
много денег в прокате (боялись,
кстати, не зря фильм едва-едва
окупил собственный бюджет).
Рейтинговая комиссия MPAA тоже была озабочена, в основном
элементами порно она пятнадцать раз отправляла единственную на весь фильм эротическую
сцену между марионетками на целомудренный перемонтаж. Эпизод, в котором кукла режиссера-скандалиста Майкла Мура взрывает себя противотанковой гранатой, загрязняя кадр брызгами мясного фарша, возражений ни у кого, разумеется, не вызвал.