К 175-летию со дня рождения А. К. Саврасова

Даже те, кто нетвердо знает имя Алексея Саврасова, прекрасно помнят картину "Грачи прилетели", репродукция которой неизменно украшает учебник "Родная речь". А всякое изображение, которое попало туда, автоматически становится частью национального мифа. Родина же у нас такова, что мы умеем радоваться даже чудовищной грязи только потому, что она приходит на смену надоевшему за долгую зиму снегу. И хмурому небу лишь потому, что там сквозь пелену туч выглядывает весеннее солнышко.

Но Саврасов — истинно русский художник. Про него принято политкорректно рассказывать, что он умер в нищете в компании бомжей с Хитрова рынка от беспробудного пьянства. Однако пафос национальной идеи об истинном художнике заключается в том, что русский гений запил вовсе не от тоски и непризнания, но в самом расцвете популярности. Алексей Саврасов сделал совершенно ошеломительную художественную карьеру. Сын московского купца третьей гильдии пошел в художники. Угодил президенту Императорской академии художеств великой княгине Марии Николаевне. Стал академиком в 24 года, а в 27 — титулярным советником и профессором Училища живописи, ваяния и зодчества. А также модным, очень модным пейзажистом, которого очень ценили за тщательно прописанные романтические пейзажи.

Однако великим русским гением Саврасов стал только в весьма зрелые годы. В возрасте около сорока он бросил круговерть петербургских салонов и уехал в глухую деревню на Волгу. Но и тут не пропал в безвестности: уже в 1871 году на Первой передвижной выставке появилась культовая картина "Грачи прилетели". И опять Саврасов стал суперзвездой, но теперь уже не в аристократических салонах, а в буржуазной среде, на которую и ориентировались русские передвижники. Саврасов очень точно угадал дух времени, создав икону истинно национального романтизма, преисполненную оптимистической меланхолии. Не случайно верный ученик Исаак Левитан сказал, что "Саврасов придумал русский пейзаж". Чистая правда, хотя кривоватые березы, весенние лужи и грязный весенний снег существовали всегда, от начала веков. Но после Саврасова мы отныне и на века принуждены смотреть на это простое природное явление глазами знаменитого художника.

Вот тут, в самый разгар своей второй карьеры, Саврасов и сломался. В искусствоведческой среде бытует научно-корректный термин "пьяный Саврасов". Тех же самых "Грачей" он повторил раз двадцать, с каждым разом утрачивая и убедительность размашистой живописи, и сам романтический пафос. К этому великому русскому художнику мы испытываем странную нежность. Точно такую же, как к неопрятному весеннему снегу и крикливым черным птицам на белых березах. Это наша родина, сынок.